ВЛАД МАЛЕНКО: «КТО ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ?»
Художественный руководитель Государственного музея Сергея Есенина. Основатель и художественный руководитель Московского театра поэтов. Художественный руководитель Всероссийского фестиваля поэзии и драматургии имени Леонида Филатова «Филатов-Фест».
В СМИ его часто называют человеком-оркестром из-за многогранности таланта и сфер деятельности. Он сам про себя говорит: «Играющий писатель».
На вопрос в интервью о том, лежит ли в основе каждого шага: чёткий план или жизненный опыт, Влад отвечает: «Нет, интуиция. Это очень важная вещь, когда ты предвосхищаешь то, что будет, когда ты примерно знаешь, когда есть ощущение чуть-чуть вперёд: и по поводу людей, - конечно, случаются ошибки». «Без грамматической ошибки я речи русской не люблю», - цитирует он Пушкина. – «И я вот. Мне нравятся какие-то люди с неправильной обувью, с оторванной какой-то пуговицей что ли».
Влад Маленко родился в Москве 25 января 1971 года. Детство провёл в доме по Оружейному переулку. Он ласково называет его «мой Оружейный - мой безоружный».
Сам же Влад уже с детства владел сильным оружием – словом. Обладая при этом живостью ума и характера, каким-то интуитивным артистизмом и внутренним ощущением творчества, Влад с детства начал выступать. Сам он вспоминает об этом так: «Чудесный сквер у нас был и чудесный двор. И там, в этом дворе, я начал многочисленные свои выступления, в основном, конечно, для девочек, и это так и осталось, наверное, в жизни. Запечаталось. Я всё изображал, и, наверное, таким и остаюсь игруном, но именно поэтому, может, мы и сошлись в какой-то момент с Юрием Петровичем Любимовым, потому что он – человек очень игровой природы, и у меня это так работало». Маленко спрашивает: «Вот вода – актёр? Море - клоун? Или Музыкант? Или Поэт с лютней? Море – это Рахманинов, это Гомер, это Высоцкий, дирижёр Гергиев, пианист Борис Березовский. Ну, и я тут, как тут. Имею в виду природу того инструмента, который мне дан».
Большую роль в становлении личности Влада сыграл его отец Валерий Васильевич Маленко. В проекте «Теория шести» Влад описал его как человека советского времени, но «незаурядного, совершенно не бытового, сотканного из доброты, радости, любопытства, невероятной общительности, музыкальных талантов и при этом абсолютно простого человека, который устанавливал на крышах телевизионные антенны». Благодаря отцу Влад бывал в интересных местах Москвы, где они с отцом «нередко встречались с удивительными людьми». Влад это комментирует следующим образом: «Достаточно сказать, что я в пятилетнем возрасте встретился с Алексеем Яковлевичем Каплером, товарищем Маяковского, Есенина, Юткевича, Козинцева. Он сел на корточки и начал со мной беседовать. Отец говорит: «Ну, вот он беседовал с тобой минут пять. Я не лез». Или, например, отец приводил меня на концерт Матвея Блантера, где выступала Клавдия Шульженко, или на вечер Агнии Львовны Барто…» Это очень трогательные и важные воспоминания. В своих интервью Маленко с трепетом рассказывает о тех временах, добавляя: «Понимаете, я родился, и ещё был жив Игорь Фёдорович Стравинский, Чарли Чаплин, Пабло Пикассо».
Валерий Васильевич читал сыну сказки Пушкина, аккомпанируя на баяне, катался с ним на лыжах и водил на концерты. Каждое 9 Мая они встречали у Большого театра. В воспоминаниях Влада на всю жизнь остался звон медалей молодых ветеранов, которые собирались на день Победы: «Когда ты идёшь среди героев, а ты маленький и ты запрокидываешь голову и видишь героев... То тебе так хорошо! А потом ты приходишь домой, а там такие же герои сидят из твоей семьи, кто остался жив: дядя Федя, дядя Вася, бабушка Серафима, Пелагея... И они поют».
Пушкин стал любимым поэтом Влада и, говоря об особенностях восприятия творчества в детстве, Влад упоминает его же. Он говорит: «Ребёнок не печалится. У него – весёлое вселенское равнодушие Пушкина». При этом равнодушие – не есть что-то плохое. Это, скорее, равновесие и детская беззаботность, непосредственность и «желание бегать, прыгать и лететь», которые присущи счастливому человеку. Уже с детства Владислав Валерьевич был неравнодушен к литературе, быстро заучивал стихи наизусть, а музыка и театр вошли в его жизнь, наполняя и вовлекая в свой мир.
Отношение его отца к нему и к жизни, несомненно, сыграло одну из главных ролей в формировании характера Влада и повлияло на его творчество. Пожалуй, это даже стало одним из важнейших принципов Влада - «Мы вместе служим, ведём борьбу за человеческие души». Этим он руководствуется в работе над всеми проектами, в которых принимает активное участие, и в своей общественной деятельности, и в жизни в целом.
Один его дедушка, Фёдор Иванович Маленко, был фронтовым офицером и кавалером ордена Александра Невского, другой - лётчиком. Влад унаследовал, как кажется, боевую отвагу, доблесть и целеустремлённость и от них тоже. К тому же в детстве Влад мечтал стать лётчиком, даже научился по звуку мотора самолёта узнавать его модель. Себя как поэта он сравнивает с тем, кто обслуживает некий самолёт. Про язык и то, как складывается поэтический опыт и умение владеть словом, Влад говорит так: «Загадочное это всё дело. Не могу я, как сороконожка, рассказать про всю механику этого механизма, могу лишь сказать, что он появляется из полной пустоты. Поэзия – это другой язык, попадая во власть которого ты становишься инструментом. Скажем, у меня есть аппарат летательный. Я – обслуживающий персонал самолёта, ремонтный рабочий. Если я хорошо осмотрю свой аппарат: залью масло, куда нужно, проверю лонжероны, весь фюзеляж осмотрю, всё оперение, посмотрю, не проходит ли воздух в фонарь, - тогда он, соответственно, полетит. Либо не полетит, если я плохо сделаю свой дело. Я всего лишь обслуга в данном случае. Я могу сказать: это кто-то другой выполняет сложные самые задачи, и я ему очень благодарен и я перед ним преклоняюсь, он состоит из света, и я его боюсь».
О том, почему далеко не все достигают высот в поэтическом творчестве, Влад говорит: «Многие просто копируют. И копируют достаточно согласуя со своим представлением о прекрасном, а их представление о прекрасном, как и их копирование, – вторично в основе своей и не вызывает нового удивления. Ибо стихи – это удивление высшего порядка. Явление больших стихов – это большая редкость».
Познакомившись в пятом классе с Натальей Александровной Пластининой, учительницей немецкого языка, Влад влюбился в литературу. Наталья Александровна давала ему читать книги Пастернака и Булгакова, которых не было ни у кого из его сверстников. Ей Маленко доверял читать свои первые стихи и писать на них рецензии. Так, рассказывая о тех годах, когда книжки было практически не достать, Влад в ряде интервью вспоминает, как получал редкие книги от неё на ночь, как в армии перечитал много разных потрясающих книг, как с друзьями они ездили за книгами в Петербург и покупали книги в негосударственных магазинах. «Это был для меня фетиш определённого рода», - говорит Влад и добавляет: «Я книжный человек в этом смысле слова». С особым трепетом Влад описывает то, как ему важно «нюхать книгу», чувствовать её «книжный запах», «слышать шелест от перелистывания страниц».
В старших классах Влад решил, что хочет овладеть актерским мастерством, и мечтал работать в Театре на Таганке, но сначала он отслужил в Советской армии. Сам он так это описывает: «Перед тем, как пойти в профессию, я пошёл в армию, где меня опять подстерегла моя судьба, потому что моим сержантом стал Денис Золотухин, а он был, естественно, родным сыном Валерия Золотухина и названным сыном Леонида Алексеевича Филатова. Куда бы я ни пошёл, судьба бы меня находила. Таганкой я бредил, и очень любил слушать Владимира Высоцкого. Я сам его нашёл в детстве для себя, никто мне не подсказал. Может, какие-то люди рядом пели, из окон я слышал ещё тогда живого Высоцкого. Помню, как стоим с пацанами после школы на Садовой и загадываем: «Пусть проедет хоть один Мерседес!» И он мчится. А им мог управлять тогда только один водитель в Москве!. Мне была интересна вся магия этого голоса, который выразил желание нашей русской натуры к такой чуть-чуть эмоциональной цыганщине, такого чуть-чуть страдания, - мы любим чуть-чуть поддать так, чуть-чуть больше, чем оно есть даже, и в весёлости своей, и в грусти».
В одном из материалов, посвящённых Владу Маленко, говорится, что «так как ещё до армии и Маленко и Золотухин проявили свои таланты в Ансамбле песни и пляски Московского военного округа, обоих направили в расположение ансамбля, где они и проходили службу, за время которой побывали во многих уголках СССР».
Кстати, перед армией Влад успел поработать в хозрасчётном Театре-студии «Гротеск», а вернувшись из армии в 1991 году, подал документы в Щепкинское училище. На вступительных экзаменах он прочитал басню «Ворона и лисица» Ивана Крылова и поступил. Учился на курсе Николая Николаевича Афонина. В 1993 году Влад основал поэтическое содружество «Железный век», а в 1995 году окончил Щепкинское училище и занялся актёрской деятельностью, продолжив литературные труды.
Творческий выбор часто непрост. Влад об этом рассказывает так: «Я всегда выбирал. Всегда есть два пути: литература и игровое пространство - театр. И я подумал, что пока мне хочется бегать, прыгать и летать, надо поучиться, получить школу игровую. Я был счастлив оказаться в Высшем театральном училище им. Михаила Семёновича Щепкина при Государственном Малом театре, потому что мы ещё застали корифеев, учились у них, подсматривали, упражнялись».
Затем «для актёров настало трудное время: кино в России почти не снимали, а на территории «Мосфильма», там, где еще недавно были съёмочные площадки, работал мебельный магазин». Влада в тот период взяли в Театр имени Моссовета. В нём до 1997 года он играл Эрика Берга в спектакле «Инспектор пришёл» вместе с Георгием Жжёновым, Соловья-разбойника в «Шиворот-навыворот» и Николку Трубина в «Белой Гвардии», совмещая сцену с телевидением. Так, он был ведущим передач «До 16 и старше» и «Тет-а-тет» на ОРТ и был популярен. Очень интересен комментарий Влада по поводу его отношения к славе и к тому, что все стали его в какой-то момент узнавать на улице, на рынке, просить автографы и т.п. Влад рассказывает следующее: «У меня хватило ума воспринимать известность не как популярность, а как некий рабочий момент. И лучи никак не мешали мне проходить в метро. Абсолютно такого ощущения не было. Мне потом очень многие говорили: «Ты чё дурак что ли? Не сделал карьеру: Первый канал, туда-сюда … Ты бы сейчас был… Точнее так: Ты бы сейчас имел! А мне хочется быть. Быть – это гораздо дороже стоит, чем иметь (несравнимо по деньгам). Быть! Цель мужчины (и творческая) - это открывать двери. Ты можешь с каждым человеком поговорить на равных. У тебя свои деньги тут, внутри, понимаешь? Это очень важный момент: когда ты на равных. Ты можешь смущаться, ошибаться. Кстати, у Мамлеева есть замечательная мысль: «в этой ошибке, в этой незавершённости тоже Россия». Потому что все остальные какие-то безошибочные. Что это такое? Это какая-то неправильность. Может, это неправильность для мира сего. А очень правильное состояние для каких-то небесных сфер».
В Театр на Таганке Маленко привёл Валентин Леонидович Рыжий. Маленко очень быстро стал ведущим актёром, его талант и идеи поддерживал великий Любимов. Про актёрскую деятельность и собственную независимость: «Я договорился с собой молодым, что, пока я запрыгиваю на высокий стол в сапогах, я буду актёрствовать. Как только у меня перестанет быть это желание включаться 24 часа… И у меня было по 30 спектаклей в месяц. Это большая нагрузка и это жизнь в театре, но я любил Юрия Петровича, и он любил меня. И эта любовь была по-настоящему горячей. Мне очень много позволялось в театре, что не позволялось никому. Это меня окрыляло и давало мне, конечно, силы. Как только это оскудело, я ушёл и из театра, и из профессии этой, потому что мне исполнилось сорок, и я для себя решил, что это тот рубеж, когда я должен заниматься делами посерьёзнее и повеселее, - как мне сказал мой любимый старший друг, который ныне смотрит на нас с Луны, Иван Бортник, большой русский актёр: «Какой ты счастливый, у тебя есть запасной аэродром в виде поэзии, литературы». Я ответил ему тогда: «Иван Сергеевич, это не запасной аэродром – это основной аэродром!» И, кстати, он всегда был основным: и до армии, и во время школы, и во время Таганки тоже. Кстати говоря, я всегда пописывал, даже туда, прикладно. И зонги, и какие-то куплеты, и стихи. Даже в нашем удачном спектакле «Марат и Маркиз де Сад», который проехал по всему миру, много моих интермедий, но я из любви и благодарности даже не обращал внимание на то, что никто не написал в афише, что это мои строки, потому что мне хватало того счастья, что я импровизирую, что-то меняю, и это живая ткань такая».
О профессии актёра Влад рассказывает так: «Чем прекрасна профессия актёра? Ты на сцене, ну, хороший актёр, в какую-то секунду можешь почувствовать себя абсолютно свободным человеком. Свободнее, чем ты на кухне, в метро, с друзьями у ларька. Потому что ты вдруг можешь встать и сказать всё, что ты думаешь, можешь уйти. Ты этого не делаешь, потому что есть как бы такое снисхождение. И в творчестве, в любом, когда ты находишь свой уют, свой мир, свой язык, пластику существования, ты становишься свободным. А когда ты становишься свободным, ты можешь быть каким угодно острым, ты можешь ёрничать. Ты свободен, как тот шут, который говорит королю всю горькую правду».
В Театре на Таганке он был то Бродячим актёром в спектакле «Владимир Высоцкий», то Коровьевым в «Мастере и Маргарите», то Смердяковым в «Братьях Карамазовых». Играл Водоноса в постановке «Добрый человек из Сезауна», Шута Ричарда Третьего в «Хрониках» Шекспира, Автора в «Евгении Онегине», Бандита в «Москва-Петушки», Глашатая и Козла в спектакле «Марат и маркиз де Сад». И все роли ему были по плечу и выглядели убедительно.
Помимо этого, Влад Маленко работал военным корреспондентом и не раз бывал в горячих точках. Так же он часто встречается с читателями из глубинки, считая это очень важным. Интересный эпизод одной из таких встреч он рассказывает так: «Наше выступление смотрели люди на тракторах. После концерта подходят и говорят: «Слушайте, а мы не знали, что писатель может быть живым, а не мёртвым. Мы думали, что это только вот, когда это уже висит на портрете в школе».
Ещё одной важной инициативой Влада Маленко является знаменитый Фестиваль Филатов Фест. Сам он говорит, что это «приношение, это система, такой невод большой, это служение, это общественная работа и особая ответственность». «Наш фестиваль - настоящий социальный лифт для молодых поэтов со всей страны. Многие из тех, кто не верил в реальность своей творческой реализации, сегодня уверенно движутся к достижению своих целей - это «Филатов Фест» стал для них отправной точкой, способом поверить в себя» - отмечает Влад Маленко.
Говоря о сотне лучших стихов, отбираемых в процессе слушаний в рамках «Филатов Феста», и о молодых поэтах, финалистах ФФ, Влад называет их стихи «корявой, необыкновенной, сырой поэтической боевой единицей, с которой уже можно работать». Про финалистов – «это уже рьяно читающие свои стихи стоящие авторы, которые способны удивить. Это, как у Башлачёва: «Пусть придёт новый мальчик за меня-гада воевать» Это вот новые девочки и мальчики. Честно говоря, я думал, что меня так не удивят, но приходят (мальчики и девочки) и удивляют. И появляются новые обалденные люди. Самое большое счастье у меня - когда я понимаю, что это как будто бы лучше меня».
Также Влад отмечает, что «Пушкиных больше нет. Да и не надо. «Зачем второе солнце?» Есть талантливые, конечно. У некоторых – стихи невероятной высоты, кто-то - уже сложившийся мастер, у которого уже можно учиться всем».
О творчестве в целом Влад Маленко говорит так: «Самое главное, мне кажется, вообще в творческом поиске – это уют и свобода. То есть возможность выстроить свой мир, в котором только твои законы. Только твои. Другое дело, здесь не должно быть шизофрении. Должен быть стереовзгляд, глаза стрекозы, чтобы ты понимал, а как это «заходит» другому человеку, который сейчас с тобой размышляет, резонирует, чтобы твои образы, твой язык, слова до него доходили, откликались в нём. Чтобы ты это чувствовал, понимал, и тебя радовало его тепло, общее ваше тепло, а не своё только».
Влад поддерживает проведение мероприятий как классического формата – театры, выступления в залах, домах культуры, школах, университетах, так и «уличные представления, фестивали и прочие интересные форматы, движения и истории». При этом он считает, что различного рода коллаборации, создание грамотного визуального контента, соединение музыки и стихов, спектакли, различный перформанс – это то, что привлекает людей к поэзии. «При этом это не уход от стихов», – говорит Влад. – «Стихи вообще надо дозировать, как не парадоксально, в поэтическом представлении стихов не должно быть избыточное количество».
Говоря о молодых авторах, он печалится о том, что «им не объяснили, что нужно жить в полной мере», и добавляет: «Мы ребят пасём аккуратно и кормим чистым товариществом, если, конечно, они этого хотят. Потому что поэты – народ строптивый, странный, иногда очень отвратительного характера. И всё такое… Но их необходимо врачевать, согревать, утешать».
Если говорить о том, что врачует самого Влада, то стоит вспомнить 2001 год, который стал одним из самых сложных в его творческой жизни. В этот период он пишет много басен, говоря потом про них так: «Это был мой личный карманный театр. Мой личный новый жанр, где были мои герои, где я им был директор, администратор, художественный руководитель, костюмер... что угодно. Был только Господь Бог и я как автор». В том же году Влад Маленко вступил в Союз писателей России. «Школа Любимова в том, чтобы идти дальше и строить своё, отличное от того, что уже было. Не забывая ни о чём», - напоминает Влад и цитирует Высоцкого: «Делай как я, это значит - не надо за мной….»
В скором времени басни Маленко стали очень популярны, их стали учить наизусть, разбирать на цитаты и читать в театрах. Самые известные из них: «Утюг и мясорубка», «Театр денег», Слон-канатоходец», «Ежи-скинхеды», «Гламурная креветка», «Ондатра в театре», «Царь и Пушкин», «Крабы в бане», «Крот в запое», «Шапка-невидимка», «Манекенщица-коза» и другие. Каждая – сатирический рассказ в стихах о современной действительности. Сам он так говорит о них: «Басни – это такая анестезия что ли. Басня – это как жена, которая готовит на кухне щи, подметает и спасает быт. Да, это сложно. Это высший пилотаж поэтического мастерства, потому что в короткие, узкие стихотворные рамки нужно успеть заложить историю, да сделать еще, чтобы она была лёгкой, да ещё смешной, да ещё современной – это, конечно, задача сложная. Правда. Я так отстраненно говорю. Это я не себя хвалю сейчас. Я говорю про жанр. Потому что сейчас, если каких-то авторов тянет, я даже знаю, каких, в басню, они сразу начинают уходить в подражание Крылову, с таким тяжеловатым языком, совершенно не подозревая, что басня в новом времени может быть другой. И что Высоцкий вдруг легко спел нам порядка десяти басен. Начиная с «Жирафа», про всех этих влюблённых идиотов в его песне, козлов отпущения, мангустов и так далее».
Как же всё успеть, имея столько граней творчества и таланта и одновременно множество повседневных рабочих задач? Спит ли Влад Маленко и вообще как это ему всё удаётся? Влад отвечает так: «Я стараюсь набрать часов шесть. Не всегда это получается. Мне нравится прям утром начинать «греть мотор». Заводиться без холостых оборотов. Но я не люблю рассказывать про личную творческую кухню». Влад следует совету Любимова в этом вопросе: «Знаете, однажды Юрия Петровича Любимова спросили, что главное в режиссёре. И он долго думал, а потом сказал: «Главное – всё держать в голове». Это ответ, наверное, на ваш вопрос. Чтобы всё успевать или хотя бы хоть что-то успевать, надо абсолютно спокойно и точно в голове держать все задачи, и подзадачи, и подподзадачи, которые у тебя есть. Я восхищался всегда математиками, шахматистами. Да надо просто читать книжку «Искусство войны» китайскую».
У Маленко есть свои отработанные методы и инструменты таймменеджмента. Так, он говорит по поводу того, когда и как он составляет списки дел и задач, например: «С ночи, конечно, делаю это. Записываю. У меня есть тезисы, подтезисы. Засыпая, я прорабатываю какие-то вещи. Как в школе приучали – чтобы выучить стишок, надо его на ночь прочесть». И наличие различных планов деятельности его нисколько не пугает. Он так живёт. Полной яркой жизнью.
Показателен диалог с Маленко одного журналиста:
- Вам не кажется, что Вы так распыляетесь?
- А мне нравится распыляться, потому что когда распыляешься, больше цветов вокруг получают любовь и пыльцу… Я, конечно, мог бы долбить в одну дырку, но тогда я был бы хорошим монтером. Меня когда-то, лет десять назад, расстраивала история, что в литературных кругах меня считают актёром, а в актёрских – литератором. А сейчас я этому рад. Получается Штирлиц. И ты абсолютно неуязвим. Опять же речь идёт о той свободе, о которой мы говорили. Нет клейма. Никто твою душеньку не подцепляет, как шашлык. Не хочется никому отдавать её».
Возвращаясь к литературной жизни Влада Маленко, к выше сказанному стоит добавить, что на данный момент вышло около 15 книг Маленко. Среди них - в 2008 году была издана книга любовной лирики «Накануне любви», в 2009 вышел аудиосборник его басен «Сыр выпал...», в котором текст читали знаменитые артисты: Иван Бортник, Валерий Золотухин, Юрий Шевчук, Дарья Мороз, Марина Голуб и многие другие, Также в 2015 году издательство «У Никитских ворот» напечатало книгу Маленко для детей «Приключения пса Кефира», а в 2019 и 2020 годах издание «Время» напечатало книги Маленко «Зонги» и «Басни». В это же время на свет появлялись удивительные спектакли Влада Маленко. Определённый старт им дал грандиозный «Таганский фронт», поставленный к 50-летию Таганки и завершивший определённую великую историю театра. Затем на независимой площадке появился «Севастополь» по Рассказам Толстого, а вместе с ним и родился Московский театр поэтов. Самым ярким его спектаклем тогда стало действие «Площадь революции», успешно гастролировавшее по нашей стране и за рубежом.
Есенин-Центр, которым Влад сейчас руководит, он видит как площадку для объединения «людей пишущих, людей слышащих время, неравнодушных, с горящими носами, центром поэтического притяжения». При этом о своей административной деятельности он говорит без особого восхищения и даже с некоторым недовольством: «Когда человека нагружают больше чем раньше, ответственной деятельностью, он чувствует себя так, будто бы ему вручили чемодан с солью. Каменной. Вместо того, чтобы ловить вдохновение, он начинает отвечать за воду в подвале, заниматься письмами начальству, обиванием порогов, - в общем, всякой ерундой». При этом он горячо любит свою деятельность, связанную с литературой, и тех, с кем он эту деятельность ведёт. Он говорит: «Площадка – это, прежде всего, люди. Если мне удастся увлечь, то и хорошо. Самое ключевое слово – это увлечь и действовать. А Есенина я тоже очень люблю. Он корнево связан с русским миром. Это Богом данный России такой «инструмент» для того, чтобы научить любить что ли чуть-чуть эту землю и небо над этой землёй, где мы родились». О планах на «ближайшую пятилетку» Влад чаще отвечает уклончиво: «Я так далеко не заглядываю, я так думаю про завтрашний день. Сейчас такое время, что всё меняется так быстро, и все твои заслуги сегодня утром ничего не значат порой вечером. Поэтому я так без фанатизма, что называется, обнуляю счётчики». При этом он – человек, одновременно с холодным умом и горячим сердцем в том смысле, что он здраво воспринимает всю ответственность, возложенную на него как на организатора, объединяющего вокруг себя людей, аккумулирующего важные идеи и создающего творческие пространства и вселенные - идущего по жизни с горячим сердцем и особой любовью к Богу и к людям.
Выдающимся достижением Маленко, связанным с Есенин-центром стало строительства вокруг него Арт-квартала. Владу Маленко удалось невозможное: на месте бывшей помойки он построил Сквер поэтов с памятником Неизвестному поэту и композицией городской арт-объектов с цитатами великих поэтов.
Размышляя о герое нашего времени и о поэзии в сложившихся реалиях, Влад отмечает: «Сейчас настало время новых людей». «Герои нашего времени – новые люди. Кто они? Это те молодые ребята, которые выполняют сложную, чёрную работу, результаты которой сразу не видно, мы даже не можем их оценить. Это тяжёлая работа по созданию образа человека как бы заново, потому что наш мир дошёл до того, что уже человеком считается не то, что должно считаться человеком. Об этом нам ещё Шекспир говорил. А если просто сказать, герой нашего времени - русский солдат».
«ПОЭТ В РОССИИ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ПОЭТ,
НО МЕНЬШЕ, ЧЕМ СОЛДАТ». -
так писал когда-то Маленко в ответ на неизвестные строки Евтушенко.
О роли и сути поэта Влад рассказывает прямо, иногда аллегорично, при этом точно и доступно. «Поэт не может находиться только там, где конфетки и девочки», - говорит Влад. – «Есть традиция у русских литераторов, что если ты чуть-чуть причастен к тому, чтобы быть поэтом, ты обязан находиться там, где происходят главные, ключевые события, влияющие на историю, - объясняет Влад Маленко. - Ну, нельзя быть журнальным…- знаете, такие древесные жучки есть? Это так вот в книжечку залез – и там сидишь». Именно поэтому на свет появились такие его известнейшие произведения, как «Ржев», вставшее в один ряд со стихами Твардовского и Симонова; «Русские маяки», которые учат и читают дети в школах всей страны; «Ангелы Сталинграда», «В животе у кита» и десятки других стихов, на основе многих из них пишутся песни.
Завершим статью одним из высказываний Влада Маленко: «Я не знаю, выживет ли настоящая поэзия в пору сетевых скоростей. Как только она станет индустрией - всё, конец, финита ля поэзия… И мы исследуем этот период, который выпал всем нам. Исследуем в жизни, на страницах книг и журналов, на театре. И зовём зрителей к нам в собеседники, в соратники, в товарищи».
АВТОР СТАТЬИ – ЕЛЕНА ОРЕН,
куратор Международной литературной премии имени Юрия Левитанского
Влад Маленко Вопросы: Евгений Сулес
Влад Маленко: Поэт не может находиться только там, где конфетки и девочки
"Звезды на позициях". В гостях у Александры Франк Влад Маленко
Влад Маленко - Сколько времени? (Фестиваль "Разные Люди" Аудио)
"Звезды Русского мира": Влад Маленко
Влад Маленко ЦАРЬ и ПУШКИН (басня)
Теория шести. Выпуск первый: Влад Маленко.
Страница Влада Маленко на Кинопоиске
Влад Маленко. Главная роль. Эфир 14.01.2021
Интервью с Владиславом Маленко
Гость эфира – артист и поэт Влад Маленко
Как Мандельштам и Маяковский "убивали" Маленко
Полилог. В гостях Влад Маленко.