Наверное, Египет вообще и долина пирамид, в частности, относятся к тем местам, которые просто невозможно понять с первого раза. Побывав перед этим в Египте уже дважды, только в третьем посещении у меня стало складываться ощущение приоткрывающейся тайны. Слишком уж отличаются их Величества Пирамиды практически от всего, что окружает нас в обыденной жизни.
Если первая моя поездка в долину Гиза была достаточно случайна и проходила под знаком абсолютной уверенности в том, что все пирамиды – гробницы, вторая, – предпринималась вполне осознанно. Ее главной целью была проверка гипотезы российского египтолога Васильева, предположившего, что изнутри большие пирамиды на значительную долю своего объема состоят из естественных скальных образований, которые фараоны лишь чуть-чуть подправили и облицевали. По следам той экспедиции предпринятой в составе четырех человек, ее инициатор известный журналист Савелий Кашницкий выпустил книгу “Под скалами спят фараоны”, так что дублировать ее изложение вряд ли имеет смысл.
Скажу лишь, что вывод, с которым лично я тогда уезжал из Египта, серьезно разошелся с основной идеей Васильева, поскольку обнаруженные нами скальные выступы в общем объеме пирамид не превышали и нескольких процентов. Зато, будучи “технарем” по образованию, я не мог не задавать себе тех же вопросов, что привели в свое время Васильева и Кашницкого к их довольно неожиданному выводу о скалах. Как, обладая довольно примитивными средствами и руководствуясь единственной целью построить гробницы, подданные фараонов умудрились возвести такие махины? Задавать то задавал, да вот ответить на них, не выходя за рамки классических представлений об уровне той цивилизации, оказалось в принципе невозможно. Тут-то и появились первые подозрения, что с официальной трактовкой истории пирамид явно не все в порядке. Желание во что бы то ни стало докопаться если не до правды, то хотя бы до правдоподобной версии не оставляло целый год.
И вот в марте 2004 года – я снова в Египте, теперь уже в составе группы из пяти человек, двое из которых профессиональные геофизики. Основное внимание нашей группы сосредоточено на сборе фактов, которые могли бы пролить свет на авторство, возраст и назначение пирамид. Ниже я постараюсь максимально беспристрастно перечислить наши наблюдения, давая им свою, возможно далеко не самую логичную, трактовку.
Ложная пирамида
Большинство людей при упоминании о Больших египетских пирамидах полагают, что речь может идти только о знаменитом комплексе в долине Гизы близ Каира, а их воображение обычно рисует картину трех Великих пирамид, как правило, связываемых с именами фараонов Хеопса, Хефрена и Миккерина (фото 1).
Однако, если набраться немного терпения и отъехать от Каира на двадцать километров подальше Гизы, а именно в район Дашура, откроется величественный вид еще на две Большие пирамиды в обиходе именуемые Красной (названной так за необычный оттенок известняка, покрывающего ее поверхность, Фото 2) и Ломаной (получившей свое имя в связи с изломом граней, Фото 3).
Постройку обеих этих пирамид классики египтологии практически единодушно связывают с предшественником Хеопса фараоном Снофру. Ну а если проехать еще на шестьдесят километров южнее и посетить район Медума, можно увидеть другое древнее сооружение (Фото 4) только отдаленно напоминающее пирамиду, а больше похожее на бастион.
Эта пирамида носит название Ложной, так как существенно отличается от своих сестер. Начало ее строительства приписывают одному из членов III династии – фараону Хуни, задумавшему, как многие полагают, сделать ступенчатое строение, на подобии пирамиды своего предшественника – Джосера (Фото 5).
Считается, что по каким-то причинам, правивший несколько позднее Снофру, решил усовершенствовать творение Хуни и не только увеличил его размеры, расширив и надстроив старые ступени, но и попытавшись придать ему классическую форму ровной пирамиды. Сейчас трудно определить, должно ли было последнее его начинание доводиться до самой вершины, или сразу задумывалось как частичное обустройство, так как сохранились только нижние части наклонных гладких граней. На глазок, валяющихся у подножия обломков явно маловато для предположения о том, что гладкие грани некогда уходили к самой вершине. Впрочем, недостающий материал мог просто разойтись на обустройство соседних поселений.
Вообще-то в долине Нила известно порядка ста пирамид или их останков, но перечисленные семь явно выделяются среди прочих, причем не только своими размерами, которые просто потрясают, но и целым рядом других, менее заметных признаков. Для профессионального исследования, в отличие от поверхностного взгляда туриста, наибольший интерес из всех Больших пирамид представляет самая несуразная и наиболее обветшавшая Медумская пирамида. Ее полуразрушенность позволяет достаточно подробно изучить внутреннюю структуру, тогда как у остальных больших пирамид взору доступны только поверхностные слои и, хотя получаемую таким образом информацию не стоит автоматически переносить на все сооружения, сама по себе предоставленная временем возможность “препарации” хотя бы одной древней постройки весьма познавательна. Первое что становится ясным при осмотре останков Медумской конструкции, так это многоэтапность ее строительства. Среди почти хаотического нагромождения блоков нижнего яруса некогда составлявших основание правильной пирамиды, то там, то здесь выглядывают идеально сохранившиеся облицовочные плиты ступеней более ранних стадий постройки (Фото 6-8).
Причем, похоже, что таких последовательных этапов достройки было минимум три. Внутреннюю, относительно небольшую, но уже прошедшую чистовую отделку ступенчатую пирамиду сначала увеличивают в размерах, покрывая старые ступени новыми, каждая из которых снаружи снова облицовывается. А затем всю конструкцию еще раз совершенствуют, но теперь уже не ступенями, а классическим четырехгранным способом.
Вообще-то, если бы кто ни будь на этом этапе захотел проделать всю процедуру в обратном порядке, “раздеваемая” пирамида предстала бы перед ним сначала большими, а затем малыми ступенями, но каждый раз в идеально отшлифованном состоянии.
Похоже, что именно это обстоятельство и сыграло в судьбе Ложной пирамиды роковую роль, так как отсутствие жесткого сцепления между внешними и отшлифованными внутренними слоями позволило наружным рядам кладки постепенно заваливаться на бок, не имея возможности “зацепиться” за сердцевину, как дополнительную поверхность опоры. Слои, как бы, скользили друг по другу, пока не превратились в руины. Думается, что раз подобная участь миновала остальные Большие пирамиды – их внутренняя структура, скорее всего, совершенно иная.
У Ложной пирамиды в достаточно приличном состоянии сохранилось несколько ступеней, причем в ее середине получилось так, что на верхнем горизонтальном уступе одной из самых старых ступеней (вероятно относящейся ко временам Хуни) уцелела более новая (построенная Снофру), вместе образовав нечто похожее на высокую башню. Структура поверхности этой башни демонстрирует различные этапы строительства пирамиды, последовательность которых предположительно имела следующий порядок. Ясно, что сперва возводилась сердцевина, при этом блоки ее наружной поверхности отличались от внутренних, как по тщательности укладки, так и по материалу. Затем к сердцевине (еще далеко не достигшей своей максимальной высоты) начинали укладывать более низкую опоясывающую ступень. По мере роста последней к ней пристраивали следующую. И так далее, пока очередь не доходила до самой низкой ступени.
После того, как все ступени (почти одновременно) достигали проектной величины, наступал черед отделочных работ. Блоки оказавшиеся снаружи тщательнейшим образом выравнивались и шлифовались. Естественно, что при этом чистовой отделке не подвергались слои закрытые кладкой более низких ступеней. Именно этим объясняется, что на поверхности после обрушения опоясывающих ступеней обнажилась череда шлифованных и не шлифованных слоев. На то, что выравнивание и шлифовка проводились после окончания основной части работ, а не в ее процессе – говорит структура пограничных слоев. Нижняя часть, представляющих такие слои блоков, не обработана, тогда как верхняя идеально отшлифована. Ясно, что необработанная поверхность некогда была частично закрыта примыкавшими к ней снизу ступенью (Фото 9).
Сейчас трудно предположить, чем уже построенная и полностью отделанная ступенчатая пирамида не устроила своих архитекторов. Во всяком случае, из имеющихся во множестве признаков, очевидно, что поверх идеально отшлифованных ступеней кто-то (и не один раз) возводил новые, более высокие и широкие. Возможно, заказчиков не вполне устраивал относительно скромный размер первичной постройки, а может действительно, как это и трактует официальная египтология, приходивший на смену старой династии, молодой фараон присваивал чужую пирамиду себе и несколько увеличивал ее размеры, тем самым, как бы возвышая себя над предшественниками. Как бы то ни было, а каменная кладка самого высокого из оставшихся уступов (Фото 10) однозначно свидетельствует, что два нижних слоя камней, (один из которых не обработан, а другой наоборот идеально отшлифован) и лежащие над ними два других аналогичных слоя принадлежат ступеням разных этапов постройки.
На северной стороне Ложной пирамиды, на останках склона некогда представлявшего собой основание внешней правильной грани, примерно на высоте 15 метров от уровня земли расположен прямоугольный вход в нисходящий коридор, ведущий к внутренним помещениям. С первых же шагов по этому коридору спускающегося исследователя ожидают сразу несколько сюрпризов, не встречающихся в других больших пирамидах.
Во-первых, он заметно выше. Во всяком случае, проходить по нему существенно комфортней, чем, например, по низким коридорам пирамид Хеопса, Миккерина или Снофру в Дашуре, где обычному человеку приходится складываться почти пополам. Во-вторых, если приглядеться к уходящей наклонно вниз линии потолка коридора – заметно, что он образует не идеальную плоскость, а имеет явный прогиб вниз, в то время, как на пирамиде Хеопса, например, отклонение от прямолинейности на аналогичном участке длиной более чем в 100 метров не превышает нескольких миллиметров. И, наконец, быть может самое главное – примерно в десяти метрах от входа, коридор, до того почти идеально гладкий и ровный, внезапно резко меняет шероховатость своей поверхности, как будто, начиная с этого места, его специально изуродовали киркой. Стены, пол и потолок без всякого переходного участка становятся покрытыми неровными и достаточно глубокими сколами, местами образующими гроты глубиной до полуметра (Фото 11).
Контрастность двух описанных участков демонстрирует фото 12, на котором представлена граница между щербатой и относительно ровной частями коридора.
Спустившись еще немного ниже на изъеденных стенах коридора можно заметить твердую полупрозрачную пленку толщиной в 2-3 миллиметра, которая иногда проступает и внутри слоев известняка, разделяя облицовывающие коридор блоки на отдельные чешуйки. Если не побрезговать и попробовать на язык такую пленку – во рту останется вкус обычной поваренной соли. Таким образом, становится совершенно ясным происхождение упоминавшихся выше сколов. Просто на поверхности известняковых блоков, а также в их микротрещинах некогда шло достаточно интенсивное солеобразование, которое по мере естественного разрастания щелей приводило к отслоению отдельных кусков и их падению вниз, что и привело в конце концов к образованию щербатого рельефа. Максимальному разрушению подверглось самое нижнее помещение Ложной пирамиды, похожее на вестибюль. Здесь некогда прямые стены превратились в покатые своды и если бы не ровные стыки между блоками, данное помещение можно было бы принять за естественную пещеру (Фото 13).
После этого наблюдения складывается ощущение, что загадки со сколами больше нет. Однако, для образования солевых наростов необходима вода, которая высыхая, оставляла бы твердый осадок. Но сегодня, как и во времена фараонов в местах, где расположены Великие пирамиды за год выпадает не более нескольких сантиметров осадков. Этой влаги не хватит даже на то, чтобы смочить поверхность пирамид, не говоря уж о проникновении на десятки метров в глубину. Тогда как же объяснить образование столь внушительных солевых пленок, причем только в нижних помещениях пирамиды?
Лично я не вижу другого способа, чем допустить предположение, что внутренние коридоры, вестибюль и камеры Ложной пирамиды стояли уже задолго до того, как на севере Африки возник известный нам Династический Египет. Ведь по данным палеонтологов в дельте Нила примерно до седьмого тысячелетия старой эры был относительно влажный климат. Значит, солевые наросты должны были возникнуть именно в ту эпоху, или даже несколько раньше. Таким образом, упоминавшиеся выше отличия в структуре поверхности верхней и нижней частей коридора Ложной пирамиды объясняются, скорее всего, тем, что одному из фараонов, а именно Хуни, пришла в голову идея о восстановлении стоявшего на этом месте более древнего сооружения, возможно, своими очертаниями напоминавшего ступенчатую пирамиду, только весьма обветшавшую. Тогда то и появилась первая чистовая кладка, сделавшая бывшие останки похожими на другую ступенчатую пирамиду, носящую имя Джосера и расположенную в местечке Саккара. (Идентичность структуры поверхностей Медумской и Саккарской пирамид говорит о родственной связи использованных в них конструктивных решений и потому, вполне возможно, что постройка Джосера так же скрывает в себе не только мастабу, которая просто очевидным образом выпирает из нее, но и существенно более древнее сооружение.
Впрочем, чтобы утверждать об этом конкретно, желательно вблизи взглянуть на ее помещения, чего нам в описываемой поездке осуществить не удалось.) Потом Снофру, по каким-то причинам решает продолжить реставрацию предпринятую Хуни, а затем и вовсе пытается превратить в ступенчатую пирамиду в правильную. Именно к этим последним этапам строительных работ и следует отнести установку блоков верхнего края коридора, имеющих и ныне почти идеально ровную поверхность. На этих блоках не видно ни соли, ни серьезных разрушений просто потому, что со времен обоих фараонов-реставраторов и до наших дней в Египте сохранялся сухой и ровный климат. Конечно, процесс образования соли и разрушения кладки нижних помещений Ложной пирамиды можно было бы попытаться обосновать периодическими наводнениями со стороны Нила, однако в этом случае граница между разрушенными и гладкими стенками коридора была бы не такой резкой, а главное имела бы вид горизонтальной линии. Поскольку эта граница идет перпендикулярно к коридору и как раз по стыку между блоками, версия с наводнениями выглядит достаточно шатко.
Вероятно, ко временам Хуни следует отнести и процесс расчистки нижних уровней коридора, которые за прошедшие до того тысячелетия были изрядно засыпаны, как различного рода мусором, так солевыми и известняковыми сколами. При этом чистильщикам пришлось вытаскивать наверх тонны материала, что волей-неволей должно было привести к необходимости выравнивания и углубления пола коридора. Увеличенные таким образом размеры в последующем были восприняты в качестве нового стандарта. Тогда же, по недогляду, или (что более вероятно) из-за отсутствия какой бы то ни было целесообразности, реставраторы допустили ошибку и не соблюли преемственности наклона старой и новой частей потолка коридора, после чего он и стал выглядеть, как прогнутый вниз. Наверное, одновременно с обновлением верхних слоев пирамиды и параллельной расчисткой завалов коридора шла реставрация других внутренних помещений.
По-видимому, именно этим следует объяснить отсутствие солевых наслоений в горизонтальном коридоре и вестибюле Ложной пирамиды, ныне имеющих весьма не ровную поверхность. Все солевые наросты были удалены при расчистке, а новые просто не смогли появиться ввиду резко изменившегося в сторону сухости климата. Сказанное касается и открытой для посещения камеры, которая хотя и сильно пострадала, сегодня имеет солевые отложения только внутри швов, откуда их удаление было, в общем-то, бесполезно, да и вряд ли осуществимо. Эта камера сохранила и другие признаки древней реставрации, выражающиеся в появлении множества наклонных фасок у некогда строго вертикальных и горизонтальных плоскостей ложного свода (Фото 14).
О том же свидетельствует заделка глубоких щелей камнями различного оттенка (Фото 15). То, что это именно древняя реставрация, а не новодел, говорит толстый солевой осадок, полностью заполнивший щели между заделочными камнями и основным материалом облицовки камеры.
Появлению соли Медумская пирамида, помимо влажного климата в додинастические времена обязана относительно низкому своему расположению на скалистом плато над руслом Нила. В отличие от других больших пирамид ее основание всего на несколько метров выше верхней точки подъема нильских вод, что обеспечивало периодическое поднятие солей за счет обычной диффузии по промокавшей насквозь от обильных дождей известняковой скале. Остальные пирамиды, включая и пирамиду Хеопса, находятся на десятки метров выше уровня грунтовых вод и поэтому почти не подверглись аналогичному разрушающему воздействию, хотя некоторые следы этого процесса все же можно различить, например, в Красной пирамиде. Ярким признаком, указывающим на глубокую древность внутренних помещений, является и факт, что внутри Медумской пирамиды имеется второй коридор, идущий параллельно и несколько выше первого, но не выходящий как тот наружу, а заканчивающийся задолго до поверхности (Фото 16).
Такая особенность указывает на то, что реставраторам времен фараонов этот коридор либо вообще не был известен, либо восстановление сразу двух нисходящих проходов показалось излишней роскошью. Кстати, похожие двойные коридоры имеются у пирамид Хефрена, Миккерина и одной из Дашура. При этом, в пирамиде Миккерина верхний из коридоров также является тупиковым. Вполне возможно, что во всех этих случаях мы имеем дело не с внезапным изменением планов строителей, а с весьма продуманной конструктивной особенностью, истинная цель которой нам пока совершенно не понятна.
То, что облицовочные работы выполнялись подданными фараонов, а не связаны с неизвестными древними строителями, следует из существенно более примитивных технологий, использованных в ряде пирамид при укладке плит облицовки и примыкающей к ним “прокладки” толщиной в три-четыре слоя камней. В зазорах между блоками, лежащими сразу же за облицовочными, во множестве видны нашлепки рыхлого раствора, местами, достигающие в толщину десятков сантиметров (Фото 17).
Технологическая потребность “прокладки” между более древним ядром и чистовой поверхностью, задуманной фараонами, могла быть продиктована естественной необходимостью выравнивания, пришедшей в относительный беспорядок, старой кладки. Без такой предварительной подготовки добиться плотного прилегания облицовочных плит друг к другу было бы весьма затруднительно. Соответствующие работы достаточно разумно было проводить с использованием относительно мягкого известняка, подгонку которого частично можно было бы проводить по месту укладки. Остававшиеся во множестве щели заделывались примитивно приготовленным раствором.
Свидетельства подобной технологии, помимо Медумской пирамиды, можно видеть в Дашуре и в Гизе. Кстати, Красная пирамида имеет розоватый оттенок именно из-за цвета мягкого подслоя, который проявился после обрушения верхнего белого слоя облицовки. Представляется, что если снять три-четыре ряда мягких розоватых блоков, внутри обнажится плотная и регулярная структура, идентичная той, что наблюдается на поверхности пирамид Хеопса и Миккерина, которые, похоже, почти не имели соответствующего подслоя. То, как это могло бы выглядеть демонстрирует поверхность, регулярная кладка которой проглядывает непосредственно из-под облицованной верхушки пирамиды Хефрена (Фото 18).
Чуть ниже порядок сменяется хаосом еще не осыпавшихся вспомогательных блоков, очень напоминающий хаос поверхностных блоков Красной пирамиды (Фото 19) за исключением цвета.
В высказываемом предположении об относительно скромном вкладе фараонов в обустройство больших пирамид сомнительным выглядит только одно – возможность соблюсти их строителями наблюдаемую и доныне идеальную подгонку облицовочных блоков друг к другу и безупречную шлифовку огромных плоскостей. Однако, это все же более реальная задача, нежели возведение всех сооружений целиком. (Д. Павлов)
Продолжение следует...
Автор фото: Дмитрий Павлов