Прованс очень красивое место, и напичканное древностями по самое побережье. Примерно за неделю до отъезда на историческую родину (Москву) мы наткнулись на указатель, гласящий, что если свернуть под стрелку, на грунтовую дорогу, то можно заехать помолиться в православный монастырь. По убеждениям и отношению к христианству нам, вроде бы, никак не пристало этого делать. Но верх взяло любопытство, какого хрена он тут делает, и кому пришло в голову в центре католической страны возводить молельное заведение антагонистической направленности по отношению к гособразующей религии. Так ведь можно конкуренцию породить. Или прогореть, ибо, по моим представлениям, мало в этих местах должно найтись жаждущих справления культовых обрядов этой разновидности христианства. А без клиентуры, сами понимаете, ни один бизнес не может существовать, даже религиозный. Самая логичная версия, всплывшая в удивлённом мозгу, гласила: наверное, какой-нибудь меценат из русских, бывший житель Рублёвки или Нуворишского шоссе, занемог, и таким образом отмаливает себе тёплое место в Раю. И такие мысли приходили в голову, пока я аккуратно пробирался на выданном мне Юркой микроавтобусе Мерседес по бездорожью, ведущему к монашеской обители. Ан, всё оказалось гораздо проще, хотя и запущеннее. Монастырь был совсем юным, даже младенцем, по меркам средневековых аббатств, среди которых он затерялся в предгорьях Альп, как мне объяснили, эти холмы являются как раз ими. Ему только-только исполнилось тридцать (!) лет. То есть это был новострой, хотя и старше ХХС в Москве. Учредил его совсем не русский, а коренной француз без какой-либо примеси славянской крови, и даже не с целью дачи взятки Богу или других подхалимских соображений. Француз этот разочаровался в католицизме, и не придумал ничего более оригинального, нежели предаться православию. Видимо он был не совсем в курсе принципов и правил, узаконенных в этой ветви христианства. Посему сделал так, как представлял. А может и был в курсе, но всё равно оказался большим оригиналом, и сделал по-своему и вопреки общепринятым православным концепциям. Если запустить в монастырь наших служителей культа, то потом греха не оберёшься. Ибо монастырь оказался и не мужским, и не женским. Он – совместный!!! Оказывается, и так бывает. Я думаю, что если бросить клич между нашими российскими попами, кто хочет постричься в монахи такого монастыря, отбоя не будет от желающих. Да, чего и говорить, сам бы пошёл, не будь у меня ещё кучи недоделанного в мирской жизни и любимой до безумия семьи. Хотя нет, не пошёл бы, я всё-таки больше к полибожию склоняюсь))). И обязательное правило придерживаться распорядков меня не вставляет, хватит, отработал подобные Кармы более тридцати лет назад, в армии.
Монастырь раскинулся на довольно обширной территории. Есть у него свои виноградники. Садово-огородное хозяйство. Магазин, где продают различные предметы культа и прекрасное вино. О вине хочется сказать отдельно. Основатель монастыря владел какими-то старинными рецептами настоек и наливок. Каким образом сложился промоушен его напитков среди местных жителей, история умалчивает. Однако всё то время, пока он здесь жил и монашествовал, его алкогольные шедевры пользовались в округе небывалым спросом, что вдвойне странно, ибо Прованс не самое последнее место во Франции по качеству и разнообразию вин. Конечно, их не сравнить с бургундскими или шампанскими. Напитки местные скорее относятся к категории столовых, но это добротные сухие вина, по большей части розовых мастей, почему-то именно напитки этого цвета здесь наиболее популярны. Хотя на мой, некогда искушённый в деле вино пития взгляд, они – не мама и не папа, так, что-то среднего рода. Перед самой смертью настоятель поделился известными ему фамильными рецептами со своей преемницей. И она продолжила дело старца. Стоят бутылочки в монастырской лавке недёшево, десять евро. Прямо скажем, для Прованса цена на грани разумного, но спрос, видимо имеется, при мне неоднократно происходили таинства приобщения к освящённому напитку, божественному на вкус. Справедливости ради надо сказать, это вино креплёное, с добавлением сливы, что даёт весьма оригинальные вкусовые и ароматические нотки и совершенно не похоже на традиционное местное питьё. Сам организатор монастыря почил в 2009 году и похоронен тут же, на территории, возле часовни имени Серафима Саровского (фото могилы прилагается)
Совсем недавно здесь прошёл ремонт. Стены и купол изнутри главного собора расписывал русский парень, художник из Москвы по имени Вадим, который так и прижился в Провансе, и снял домик неподалёку, в городке Туртур. Живут монахи и монахини раздельно). Но постоянно пересекаются на нейтральной территории, как по делам служебным-божественным, так и на бытовой почве. Работают на хозяйстве и отдыхают от забот вокруг большого пруда с огромными красными карпами, полноправной управляющей которого является красавица лебедиха. Хозяйка она очень строгая и не терпит, когда её подружки-утки первыми подплывают к посетителям прудовой набережной в расчете на халяву. Благодаря своему превосходству в размерах, она их нещадно гоняет и первой получает все блага.
Когда мы в удовлетворении своего любопытства обходили монашеские владения, мимо нас лихо носился на стареньком грузовичке Рено бородатый дядечка средних лет, классического православно-монашеского вида, с бородой, но в шортах и дырявой майке. Он трудился по хозяйству, перевозя с места на место различную утварь, и мало обращал на нас внимания. Лишь здороваясь, после чего уходил в свои мысли. Зато здоровался он каждый раз, проезжая мимо, и складывалось впечатление, что он страдает склерозом, самой счастливой болезнью любознательных и вышедших на пенсию политиков. Как и они, он в течение короткого времени радовался новой встрече с нами и тут же о ней забывал. Поэтому радость его повторялась несколько раз в течение часа, и всё по одному и тому же поводу. На самом деле, это было продиктовано его врождённой или приобретённой вежливостью, как мы выяснили позже. Вообще, всё, что я вам сейчас описываю, мы узнали гораздо позже из объяснений и рассказов бородатого человека по имени Сергей, встреча с которым произошла случайно (тот самый бородатый дядька с глазами апостола, что сидит со мной на скамейке, фотка выложена в предыдущей части). Мы уже собирались покинуть загадочное место, противоречащее здравому прованскому смыслу, когда обратили внимание на красивые домики, расположенные по другую сторону пруда от основных строений монастыря. Дома скорее напоминали коттеджи для туристов, нежели кельи монахов. Как выяснилось, это были гостевые помещения для приезжих, паломников или просто желающих приобщиться к Богу. А может, просто отдохнуть от мирской суеты, вдали от шума цивилизации. Не в качестве рекламы скажу, что стоимость проживания в гостевых домиках колеблется от пятнадцати евро до пятидесяти, в зависимости от «крутизны» номеров. В тот момент они были свободны, но, как мы выяснили позже, во время праздников и памятных религиозных дат, когда в монастыре проходят знаменательные службы, они не пустуют. В принципе, как объяснил нам позже Сергей, можно жить тут и бесплатно, работая на благо обители. Он так и делает, ибо сам ещё не определил свой статус, кто он монах, послушник, или, так, сочувствующий))). Что касается цены, так по европейским меркам это недорого, хотя по гоанским – вполне сумма. Но так сравнивать даже некорректно, ибо это «разные планеты»)!