РОДИОН БЕЛЕЦКИЙ: «Жизнь одна, и её стоит тратить на то, чтобы получать от работы удовольствие»
Писатель, драматург, поэт, сценарист. Заместитель главного редактора журнала «Современная драматургия». Лауреат премий журналов «Современная драматургия», «Евразия», «Дети Ра».
Родион Белецкий родился в Москве. Окончил сценарно-киноведческий факультет ВГИКа (мастерская Н. Н. Фигуровского). Родион Белецкий - сценарист, драматург театра, телевидения, кино. Его пьесы и проза переведены на несколько языков.
Долгое время Родион Белецкий был заместителем главного редактора журнала «Современная Драматургия». Он с любовью говорит и о рабочем процессе, и его результатах: «Поверьте, мне нравится всё, что мы печатали. Это выбор мой, наш, мы за него отвечаем. Конечно, у меня есть свои предпочтения, кто-то мне ближе, кто-то дальше, но мне нравится, как люди работают, какие сочиняют истории. Когда приходит текст, хорошо написанный, у меня это вызывает исключительную радость - как здорово придумано!»
При этом работа в журнале и в целом с литературными произведениями – это огромный ежедневный труд по вычитыванию произведений. И это не прочитывание по диагонали, а глубинное изучение текста. Так, например, Родион Белецкий рассказывая о том, как отбираются пьесы, отмечает: «Мы проверяем мотивировки: куда персонаж вошёл и откуда вышел, фактографию, время, логику событий. Вдруг куда-то пропал персонаж. Куда он ушёл? Зачем? Почему не появляется? В каждой пьесе есть чем заняться». Говоря о редактуре, Родион называет это «большим искусством», отмечая, что в «Современной драматургии» «главред владеет им досконально». «Бывает, что мне не очень нравится какая-то пьеса, но я отдаю дань уважения тем, кто пишет. Это ужасно сложная работа, уникальная. Она требует особого склада мозгов. Как мы говорим, есть пьеса - по виду пьеса: там всё, как положено. Но начнёшь разбирать и видишь - это мертво, как труп. Ничего не происходит, герои приходят, уходят, ругаются на пустом месте - и больше ничего. Есть просто графомания, а есть симуляция. Автор хочет, чтобы его публиковали, ставили - а его пьесы отвергают, потому что текст не работает. К какому электричеству ни подключай - этот мотор не врубить. А есть настоящие пьесы, которые идут по многу лет и не разваливаются».
Родион часто работает с переводными пьесами. Говоря о них, он отмечает: «Иностранные пьесы, как правило, получаем от переводчиков. У нас множество дружественных переводчиков с французского, английского, итальянского, шведского и т.д.» При этом, имея собственный переводческий и редакторский опыт взаимодействия с оригинальными и переводными текстами, Родион со знанием дела отмечает важную особенность этого: «Чаще всего переводчик в России становится соавтором и агентом, так или иначе влияя на продвижение пьесы. Наш журнал тоже выступает неким агентом, который старается положительно повлиять на дальнейшую судьбу пьесы. Девяносто процентов публикуемых пьес ставится, так что наш журнал является прямым «предложением» для современного театра».
Работа в редакции журнала, по словам Родиона Белецкого, помогла ему в творчестве. Он сам об этом говорит так: «За несколько лет в редакции я приобрёл невероятный опыт, который мне помогает писать. Столько сюжетов я бы в жизни не пропустил через себя. Это постоянная подпитка. Читаешь хорошую английскую или американскую пьесу и просто разводишь руками - ничего себе! Ты сидишь, складываешь бумажный самолетик, а перед тобой - первоклассный лайнер совершенной конструкции!»
Родион начал свою писательскую, в том числе драматургическую, деятельность достаточно рано. Вот как он об этом говорит: «Я начал писать пьесы в школе». Скорее всего, толчком к раннему творческому пути послужил тот факт, что Родион учился в театральном классе «в первой театральной школе в Москве № 123». Родион рассказывает, что его одноклассником были Дмитрий Марьянов и Наталья Щукина, ставшие впоследствии очень известными актёрами, а также Наталья Метлина, которая стала телеведущей. Также Родион добавляет к рассказу: «Мы играли спектакли с шестого класса за деньги, в театре на Красной Пресне на Малой сцене». Дружба таких творческих людей обогащала всех их, развивала творческие задатки и способности. Родион делится воспоминанием: «Средняя школа, в которой я учился, была очень необычной; это был первый такой театральный кружок в Москве. Именно там в 15 лет я написал свою первую пьесу. Пьеса была глупая, абсурдистская, называлась «Кошмар» или «Васильки». Совершенно неожиданно для меня оно имело успех у одноклассников, и какое-то время два моих лучших друга даже обязались платить мне по рублю в день, чтобы я ежедневно что-нибудь писал».
Так же Родион, упоминая школу театральной студии Вячеслава Спесивцева, отмечает: «Юношеский театральный опыт, слава богу, отвадил меня от поступления на актёрский факультет. Вернее, я поступил к покойному Левертову на актёрский и на сценарный во ВГИК одновременно, но вовремя выбрал ВГИК. Лучше для меня быть за сценой. Нервы сберегу». Также он отмечает, что опыт в театральной студии ему «в драматургии очень помог». Он это объясняет следующим образом: «Нужно представлять хотя бы примерно, как это будут играть на сцене. Про себя говорить за персонажей. Определять, например, разговорная речь или искусственная». Также «в армии этот опыт помог убегать со службы в Дом офицеров и делать там театрализованные шоу на праздники», – рассказывает Родион. – «Мы даже студию открыли одно время для офицерских детей».
Когда речь заходит об актёрской деятельности в более поздние годы, Родион говорит, что, несмотря на то, что театром он занимается со школьных лет, актёром он так и не стал. Вот как он комментирует причины этого: «Так как актёром я был не очень хорошим (да и желания заниматься этим у меня тоже не было), то начал постепенно отходить от этого вида искусства. Но, придя из армии, я всё-таки поступил на актерский факультет в ГИТИС, однако уже на тот момент начинал задумываться о чём-то совершенно другом. Одновременно поступил и во ВГИК на сценарный факультет. И выбрал, в результате, именно его». Что же стало поворотной точкой, способствовавшей принять это решение окончательно и бесповоротно? Родион в качестве ответа вспоминает ситуацию: «Во время первого сбора в ГИТИСе , помню, мы вышли во двор, и я услышал типичные актерские разговоры, после которых понял, что меня будет ждать абсолютно то же самое, что было и в театральной школе. Тогда я и забрал документы». Ту же позицию Родиона поддерживает и следующее его высказывание: «Я знаю театр изнутри и имею довольно большой актёрский опыт. Но играть на сцене – это совсем не моё. Гораздо больше, чем непосредственное участие в театральном действии, мне нравится стоять немного в стороне и придумывать, что происходит на сцене».
Во ВГИКе «был маленький курс из девятнадцати человек, из которых закончило обучение только шесть», - говорит Родион. Именно там он чувствовал себя на своём месте: «Я понял, что эта деятельность абсолютно мне подходит и начал активно писать. Постепенно стал профессиональным драматургом». Будучи студентом последнего курса ВГИКа, он уже работал сценаристом. Параллельно с этим начал писать пьесы, потому что, как он рассказывает, «некуда было давать полнометражные сценарии, их никто не стал бы тогда читать». Более активно писать пьесы он начал уже после выпуска из ВГИКа. К тому моменту он «примерно знал, куда можно отнести пьесы и каким образом их продвинуть». О результатах своей сценарной деятельности тех лет Родион говорит так: «Я написал несколько пьес, из которых вторая по счету «Молодые люди» была поставлена на театральной сцене».
Перед любым творческим человеком, творцом рано или поздно возникает вопрос о том, как совместить свои творческие планы и необходимость заработать деньги для того, чтобы и себя, и семью прокормить, обуть, одеть и т.д., и т.п. Родион решил это следующим образом: «Профессия сценариста помогает мне зарабатывать деньги. А театр - это область любви. Часто я отдаю пьесы бесплатно или за какую-то небольшую сумму». - Родион добавляет: « Я стараюсь договариваться с театром, чтобы пьеса в любом случае дошла до постановки. Я знаю драматургов, которые вынуждены ставить очень жёсткие условия театрам и это приводит к тому, что пьесу отказываются брать».
У Родиона большая семья, трое детей, поэтому он постоянно занят сценарной работой. Он говорит, что «может быть, потому написал меньше пьес, чем хотелось бы», добавляя: «Но на каждую пьесу у меня уходит большое количество времени - около года». Столько же времени ушло у Родиона, например, на написание «Красного моря». Разговору об этой пьесе Родиона посвящены интервью и иные материалы, которые можно с лёгкостью найти и изучить. В рамках даннной статьи хочется выделить то, как Родион описывает момент зарождения пьесы у него как у автора: «Началось с того, что я ловлю общее состояние вокруг себя: все плохо, мы умерли, выхода нет. А если мы умерли, надо выходить из этого состояния. Мне хотелось приподнять себя и других, вытащить наверх. Я искал образ такой, чтобы читался». Так же он добавляет: «Я отчасти боролся с пессимизмом: мы начинаем с вами, дорогие зрители, с того, что мы на дне и все плохо. Будем выходить!».
Сначала может показаться, что история, ставшая основой сюжета пьесы, безвыходная, и у героев нет никаких шансов на спасение, хотя бы в кавычках. Однако, по словам Родиона, «шанс есть». К тому же автор отмечает то, что в пьесе «много про жертвенность», хотя её «можно ставить и как комедию, не заметить философской составляющей». Должно быть, не каждый сможет (или захочет) дойти до смыслового дна произведения. И если так произойдёт, то это может стать вполне себе успешной комедийной постановкой. При этом тот, кто разглядит в ней и иные грани, может, не сразу бросающиеся в глаза, - хотя уж куда понятнее, и тем не менее – тот сможет раскрыть на сцене весь потенциал пьесы, заложенный в неё автором и, может, даже чуть больше. Опыт подобных постановок в театре уже есть. Возвращаясь к моментам, которые переживал Родион в момент написания «Красного моря», он вспоминает вот о чём: «На каком-то этапе я дошёл до момента, когда не знал, что делать с пьесой. Долго ждал, молил Бога, чтобы он подсказал мне ход. И мне пришло: один ведёт другого на заклание, хочет им пожертвовать. И этот ход помог решить характеры». Представляете, как надо было жить мыслью о произведении, чтобы получить такой подарок, такую подсказку свыше! И результат радует, несмотря на то, что «пьеса долго писалась» и «ужасно измотала».
Продолжая тему писательских затруднений и удач, вспоминаются слова Родиона: «Мне вообще нравится писать, интересно придумывать. Но есть и тяжелые периоды». При этом он прекрасно понимает, что «перед самым финалом у многих авторов бывают такие потерянные моменты, когда понимаешь: ничего не получилось! Или не знаешь, как сделать завязку, и мучаешься». Да и, начиная писать новую пьесу, всегда ли можно предсказать все повороты сюжета, предугадать, куда поведёт действие произведения? Родион на это отвечает, что бывает «по-разному», и приводит следующий пример: «В случае с «Фанатками» мне приснился ночью синопсис с подробным содержанием каждой сцены. И я начал сочинять, но поначалу шло мучительно», - к тому же: «Получалась мелодрама, я был недоволен и стал переписывать». При этом Родион добавляет важное описание своего состояния в тот период: «Было непросто, но всё равно я получал удовольствие».
Тут же он даёт совет тем, кому писательское мастерство не в радость: «Кто говорит, что для них писать мучение, - пускай не пишут». Про себя он комментирует это следующим образом: «Мне тоже бывает тяжело, когда ввязался в процесс, двадцать страниц мигают на мониторе, и ты не можешь двинуться дальше. А вообще - отлично. Я пишу медленно, с наскока не умею. А один драматург мне сказал, что пишет по пьесе в месяц. Я читал все его пьесы — видно, что они написаны за месяц. Можно, наверно, написать и за месяц, но они будут без второго плана. Хотя Юкио Мисима писал пьесы за два дня - субботу с воскресеньем. Все четыре его пьесы написаны за два дня». Неизвестно, чем можно объяснить такое быстрое написание пьес выше упомянутым автором. Мысль о том, что это было прописано по верхушкам уже имевшихся на тот момент мысленных заготовок, не кажется Родиону близкой к правде. Он говорит: «Нет, они все многословные. Может, он их надиктовывал - там структура плавающая. Но он гений, он мог».
В беседе с драматургом Робертом Керром о своей пьесе «Звук позади самолёта, или разговор, которого не было», Родион рассказывает о происхождении «звука, следующего за самолётом» и о своём опыте написание пьесы, которая родилась быстро и имеет важное значение для автора. Родион делится: «Я потерял близкого друга. И это было ужасно, это был очень сильный удар. Я начал писать пьесу через несколько дней после его смерти. Это был способ поговорить с человеком, с которым я больше никогда не буду разговаривать. Истории, которые я рассказываю в пьесе, основаны на реальных событиях, с той лишь разницей, что я, конечно, как профессиональный автор что-то добавил, что-то выделил, какие-то моменты «вбил». В отличие от других моих пьес, эта была написана очень быстро. Это заняло меньше месяца».
Отдельно хочется остановиться на пьесе Родиона Белецкого «Свободное телевидение», написанной в 1999 году и впервые опубликована в 2000 году в публицистическом сборнике Родиона Белецкого, Ксении Драгунской, Елены Исаевой (Москва, «Academia», Союз Писателей Москвы). Также пьеса была переведена на испанский язык. Считается, что самой известной постановкой является работа Павла Южакова, которая была показана в Новосибирском театре под руководством Сергея Афанасьева. Пьеса представляет собой комедию в двух действиях, её «можно отнести к жанру «производственной пьесы». Действие разворачивается на рабочем месте - в офисе телекомпании «Свободное телевидение»: перед читателем работники учреждения и их начальство, а основной конфликт сосредоточен вокруг отношений «начальник-подчиненный».
Анализу данной пьесы посвящена научная работа, в которой «Свободное телевидение» рассматривается с точки зрения метадраматических конструкций. Так, считается, что «пьеса принадлежит как к русской, так и европейской традициям и стоится на активном использовании метадраматических конструкций, удваивающих её образную структуру и действие». Посредством этого становится возможным постичь явные и скрытые смыслы, а также «раскрыть всю бессмысленность и пустоту производственных отношений», что гипербализируется «за счёт повторов, удвоения и распада основного действия». «Использование метадраматических конструкций роднит пьесу Р. А. Белецкого с традицией русской и европейской «производственной» пьесы, которая всегда была полем формального эксперимента авторов. В новой русской драме на производственную тему востребованы метадраматические конструкции, помогающие за счёт повторов, удвоения и распада основного действия показать бессмысленность и пустоту производственных отношений, раскрыть глубину и остроту главного конфликта». «В качестве метадраматической конструкции, используемой в пьесе Белецкого, можно выделить удвоение действия, воплощённое во вставных воображаемых конструкциях». При этом «система образов пьесы выстроена по принципу зеркальности». «Герои, изначально представленные двойниками, в какой-то момент оказываются не только фабульно противопоставлены друг другу», но и «выступают носителями разных систем ценностей. А их судьба наглядно иллюстрирует то, какая из нравственных позиций больше востребована для человека в современном обществе». Один из героев - типичный продажный телевизионщик, правда, продаёт он не свои идеи, а дружбу». При этом «отказ от нравственности ради карьеры оборачивается для него полным крахом, а придуманные герои в итоге начинают сами диктовать правила игры». «В духе метадраматизма герои Белецкого часто и быстро изменяют принятые решения. Таким образом, зритель лишается надёжных ориентиров и точек опоры в поведении персонажей. Их отношения постоянно меняются, оказываются зависимыми не от характера и личных решений, а от изменения обстоятельств». «В пьесе можно увидеть ещё один метадраматический прием — конфликт актёра и роли». «Получается, что актёр-творец превращается в актёра-исполнителя. Наглядно этот приём продемонстрирован в финале пьесы», и «всё, что было показано на сцене до этого, воспринимается теперь как фарс, направленный на обман, провокацию и игру со зрителем». В итоге «счастливый финал» «превращает всё вышепоказанное в абсурдную комедию, в которой ясное определение зрительской позиции априори невозможно». Явно заметно, как «произошло смещение главных акцентов»: «производственный конфликт приобретает ярко выраженную нравственную направленность, в отличие от советских пьес. Основное действие уже не касается как таковых основ производственной системы, а завязывается на сугубо человеческой стороне отношений «начальник-подчиненный». Происходит сращение личной жизни человека и его трудовой деятельности, за счёт чего герой познается в двух сферах - производственной и личной». «Вместе с тем метадраматические конструкции, которые, как нельзя кстати, раскрывают всю пустоту и бессмысленность центрального конфликта», «помогают создать Белецкому не просто картину современного телевидения, а картину целого мира, в котором ради успеха, человек готов пойти на любой обман, подлость, нарушение жизненных принципов, отказ от любви и дружбы и предательство собственного таланта».
Родион Белецкий также является автором таких пьес, как «Мучитель» (1997), «Молодые люди» (1997), «Соня» (1998), «Роман Романа» (1999), «Забавное богоискательство» (2001) и ряда других. В 1997 г. пьеса «Мучитель» представлена на Фестивале Молодой Драматургии в Любимовке. С 1999 г. «Витя, Катя, Володя» (по пьесе «Молодые люди») - спектакль Пензенского государственного театра драмы. В 2000 г. пьеса «Свободное телевидение» представлена на Фестивале Молодой Драматургии в Любимовке (режиссёр показа - Петр Кротенко). В 2002 году пьесы «Забавное богоискательство» (режиссёр показа - Юлия Мазурова) и «Разговор, которого не было» представлены на Фестивале Молодой Драматургии (фестиваль «Новая драма». Офф-программа). C октября 2004 г. "Разговор, которого не было" - спектакль Театра им. Рубена Симонова (Москва) и т.д.
Родиону Белецкому нередко приходится отвечать на вопросы по поводу его отношения к современной драматургии. Конечно же, тех, кто следит за отечественным литературным процессом и современными театральными постановками, волнует вопрос о так называемом «сложном положении современной драматургии», о котором некоторые режиссёры отзываются так: «нет лидеров, нет идей, поэтому и не ставлю». Родион по этому поводу отвечает так: «Некоторые режиссёры, которые ничего не хотят ставить, говорят, что современной драматургии нет. Но на самом деле современная драматургия всегда была в порядке. Если кто-то скажет вам, что её нет, то просто вставайте и уходите. Скажите, «Вы, уважаемый мой, невежда и ничего не читаете». Стоит его попросить назвать хотя бы трех драматургов, как он вам ответит: «Да мне это неинтересно и вообще ничего такого нет». Такая позиция, к сожалению, встречается часто». К этому он добавляет: «Я не готов защищать современную драматургию перед невеждами. Они не хотят ничего знать и пытаются оправдать свое невежество. Они не любят пишущих людей». Также Родион дополнительно говорит о своём отношении к современной драматургии: «Я фанат современной драматургии. Когда говорят, что после Вампилова ничего нет, - это отвратительно. Люди ничего не читают. Бесчисленные режиссёры ходят со вздернутыми носами и уверяют, что не могут найти материал для себя. На это хочется сказать: «Да ты просто ничего не знаешь». И моя позиция такая: драматург - единственный творец в театре, а все остальные - интерпретаторы».
Говоря об общих тенденциях в современной драматургии, Родион Белецкий отмечает, что «есть очень сильные «середняки». Платформа для настоящего «взрыва» у нас очень скоро появится». «Чувствую, что скоро будет прорыв, потому что у нас образовалась плодородная почва, на которой уже есть очень много крепких «средних» драматургов. За последние три года я замечаю очень много крепкой качественной женской драматургии. У них больше времени, они аккуратно относятся к текстам, они пробуют себя в разных темах и жанрах».
Размышляя об особенностях современной драматургии, Родион рассказывает: «За последнее время стал наблюдаться некий уход от реальности. Появляются фантастические истории и вымышленные миры. Создаётся ощущение, что реальность слишком тяжела». По мнению Родиона, связано «это с тем, что происходит вокруг. Страна и весь мир переживают достаточно тяжёлый период. Мало, кто из правителей может справиться с этим, а драматурги тем более начинают понемногу уходить от всех этих проблем.
Размышляя о природе и видах конфликта в рамках современной драматургии, Родион видит следующее: «Драматурги берут разные краски из жизни — это столкновение со средой, с близкими людьми, столкновения на межполовой почве, конфликты между мужчинами и женщинами… Эти конфликты вечные и ничего нового, по сути, не придумано».
«Если же смотреть в общем на современные пьесы, - говорит Родион, - то я, примерно, вижу в целом два типа героев. Первый тип - это некий молодой неврастеник, который близок к какому-то кризису или даже самоубийству. Он молод, но, несмотря на это, очень тяжело воспринимает окружающую реальность. Второй тип - это сильная женщина. Постсоветское пространство России полно сильных женщин, которые способны выжить без мужчин. Как, например, героиня пьесы «Жанна». Есть образы очень жёстких матерей и бабушек. То есть женщины переняли мужские качества». По мнению Родиона Белецкого «жизнь наша действительно полна таких типов», а «драматурги стараются переносить это в тексты». При этом «тот и другой тип - это бесконечный источник конфликта. Новые герои подобны детонаторам - они взрывают реальность».
С другой стороны, «много молодёжных или семейных историй, но в целом, всё идет как обычно». Также Родион Белецкий говорит, что «есть хорошие пьесы, есть плохие или средние, есть те, которые нуждаются в доработке»: «Мои личные ощущения и ощущения редактора Андрея Ростиславовича Волчанского, а так же многих других людей, которые связаны с этой деятельностью, таковы, что девяносто процентов пьес не только не поставлены, сколько толком не прочитаны».
Драматург одновременно и отображает реальность, и преображает её, «смотря какой драматург»: «Бывает и так и эдак. Бывает по-разному. Бывает, как в пьесе Петра Гладилина: муж уходит от жены к молодой, вдруг оживает подставка для обуви и говорит: «Стойте, вы в первый раз занимались на мне любовью. Вы не можете разойтись». Здесь и раскрепощение, и фантазия в одном флаконе. В этом смысле у театра больше возможностей. Ты можешь стать земляным червяком, а потом вдруг Александром Невским, и всё это произойдёт в одну секунду».
По мнению Родиона, современным драматургам не просто достичь тех высот, к которым они стремятся: «Конечно, нужно много смотреть спектаклей и читать пьес. К тому же сейчас драматург вынужден конкурировать с кино. Это сложно. Человек складывает бумажный кораблик, в тот момент, когда его конкуренты, образно говоря, строят лайнеры. И тогда он удивляется: «Почему меня не замечают критики? Почему меня не ставят?». «Потому что ты сложил бумажный кораблик», — вот весь ответ».
К тому же «режиссёры драматургам не доверяют, не хотят допускать до сцены. Если бы у каждого из драматургов была бы возможность плотнее работать с театрами, если бы, как в Швеции и Финляндии, их нанимали в качестве завлитов, то их пьесы ставили бы регулярно. Отсутствует связка между театрами и пишущими людьми». Решение этой проблемы Родион видит в следующем: «Нужно, чтобы драматурги вошли в профессиональный мир театра и не боялись его. Хорошо бы, чтобы и режиссёры пошли им навстречу. Достаточно всего двух шагов навстречу друг другу. И профессиональный уровень и тех, и других сразу бы поднялся. Талантами наша страна не бедна».
Конечно, Родион понимает, что «расхождения, непонимание между режиссёром и драматургом есть всегда. И это, конечно, плохо. Но это не значит, что пьесы исчезнут, и тексты драматургов перестанут ставить. Вдруг появляется такая пьеса, как, например, «Август: графство Осейдж» Трейси Леттса. Семейная история, достаточно непростая, и сотни режиссёров бросаются переносить её на сцену». «Это как ситуация с книгой, которая, кажется, теряет свои позиции и «умирает». И вдруг появляется что-то наподобие «Гарри Поттера», и все вдруг начинают это читать. Да, сейчас театральные режиссёры могут обойтись без драматургии. Но они к ней обязательно вернутся, так как всё развивается волнообразно».
При этом «есть режиссёры, которые интересуются современной пьесой. Но, как говорит невеста у Чехова, «они больше себя показать хочут». И не удосуживаются внимательно прочитать тексты, которые драматурги пишут годами, выверяя каждое слово». При этом Родион говорит о том, что «ситуация везде одинаковая»: «Например, в Америке драматургу так же нелегко пробиться на большую сцену. Например, знаю историю одной пьесы, которая шла до Бродвея девять лет, через постановки в маленьких театрах».
В статье «Кого боится режиссёр?» Родион Белецкий отдельно останавливается на комедийном жанре, говоря о ней в реалиях нынешнего времени: «Современной комедии в современном русском театре приходится нелегко. Вроде бы смеяться хотят все. Но искушенный зритель смеётся с оглядкой. Ему не каждая комедия подходит. Что позволено французской, итальянской, английской пьесе, русской пьесе не прощается: «Пошлость, какая жуткая пошлость!» Поджатые губы и осуждение». Также он добавляет: «Рассмешить гораздо труднее, чем заставить плакать. Зачастую приветствуется холодный, «головной» юмор. Как говорится, всё понимаю и посмеиваюсь. А то, что заставляет растягиваться рот в улыбке помимо твоей воли, как-то настораживает. Пугает и напрягает: «Я смеюсь, значит, что-то здесь не так. Наверное, это пошло. Да, точно, очень пошло и глупо. Чехов бы так никогда не написал!» Да. Чехов так бы не написал. А вас не пугает, что критики и многие зрители любить умеют только Чехова?»
Продолжая рассуждать о комедии как о жанре, Родион признаёт, несомненно, что это «трудный жанр, не прощающий ошибок». Он это объясняет следующим образом: «Поставить удачный комедийный спектакль - непростая задача. В одиночку здесь не справишься. Нужны единомышленники». В качестве мудрого решения Родион предлагает: «Почему бы режиссёрам не взять в союзники драматурга, автора текста, который режиссёр по какой-то причине выбрал для постановки. Точно вам говорю: вдвоём веселее». Родион Белецкий говорит это, основываясь на свой многолетний опыт работы в качестве драматурга и сценариста, как в области театральных постановок, так и в мире кинематографа, а также в качестве постоянного участника различных фестивалей и премий по драматургии.
Так, он является сценаристом фильмов «Щастье», «Родные и близкие», автором сериалов «Монтекристо», «Адъютанты любви», «Час Волкова», «Деньги», «Восьмидесятые», "Жена олигарха", "Проект Анна Николаевна", а также более 100 постановок в театрах России и за рубежом, включая Российский Академический Молодежный Театр, Московский театр имени Симонова, Русский театр в Вильнюсе, Алма-атинский театр им. Джамбула, Псковский театр им. Пушкина, Новосибирский театр Афанасьева, Пражский театр Кси, Волгоградский молодёжный театр, The Tabernakle (London) и др.
Родион Белецкий – обладатель Премии журнала «Современная драматургия» за пьесу «Фанатки», Премии «Евразия» за сценарий «Рыцари круглого стола», Премии журнала «Дети Ра» за пьесу «Три попытки пройти».
Родион Белецкий нередко ведёт занятия по сценарному и драматическому письму. Своим ученикам он рассказывает «про четыре вопроса», которые, на его взгляд, лежат в основе написания произведения. Вот как он иллюстрирует это: « … рисую два значка. Значок первый - сердечко - призыв любить своих героев. Второй значок - две направленные друг в друга стрелки - означает столкновение, конфликт, что необходимо в драме. И четыре вопроса: 1) что герой хочет? 2) что будет, если он этого не получит? 3) какие перед ним препятствия внешние? 4) какие препятствия внутренние? Мне очень важна эта структура. Профессионал всегда должен отвечать на эти вопросы. Герой обязательно чего-то хочет, это для него важно».
Родион прекрасно понимает, что имеет в виду, рассказывая о том, как рождается и как «докручивается» тот или иной участник сюжетных действий до полноценного образа героя произведения. При этом в качестве основополагающего фактора, влияющего на то, состоялось произведение в итоге или получилось не очень, Родион выделяет точно выверенную структуру произведения. Он объясняет это следующими словами: «Хорошо придуманная структура даёт возможность раскрыть характеры, как учили меня во ВГИКе. Мой мастер Николай Фигуровский говорил, что это сродни изобретению. Если есть изобретение - ничего не попишешь, это главное».
Молодым авторам, по мнению Родиона Белецкого, «стоит писать и работать. Но это очень тяжелый труд, нужно к нему приспособиться и набраться терпения». К тому же «нужно дождаться успеха, - говорит он. - Можно сойти с дистанции, не дождавшись его». Родион приводит пример этого: «Я знаю одного драматурга, который первый раз был поставлен в сорок лет. Он писал с двадцати лет. Всё это время он не знал успеха, истощился, истомился, превратился в неврастеника, в человека, который не уверен в своих силах, который несколько раз менял псевдонимы. Бог даёт каждому свой момент. И, видимо, тогда специально не давал ему этого успеха. Но после увиденной пьесы на сцене тот драматург расцвёл».
В работе с учениками в сценарной мастерской важно определить, «что будем писать». При этом важно «не о чём, а как». Так же он добавляет, что можно «научить авторов создавать интересную историю». При этом Родион отмечает очень важное условие: «Человек, который разбирается в драматургии, понимает, что сорок пять процентов хорошей истории заключается в жёсткой структуре, где герой вызывает симпатию, есть несколько поворотов, кульминация, завязка, риски и так далее. Театральным драматургам зачастую не хватает этих технических знаний». «Меня всегда удивляло, - говорит Родион, - почему хороших театральных драматургов не берут на телевидение? Теперь я понял, в чём настоящая проблема. Вот с этим мы и справлялись».
«Я не знаю, отчего все это зависит. Наверное, как в Библии сказано, «дух гуляет, где хочет», - рассуждает Родион Белецкий. «Драматург может быть каким-то образом связан с театром, быть в этой «тусовке», но режиссёры и сами театры почему-то отказываются их ставить и всё. Как говорит мой главный редактор: «Есть как бы пьесы». В них есть всё, что полагается: и диалог, и список действующих лиц, - но пьеса «не работает», она мертва». Также он добавляет: «Пьеса, мне кажется, - это не разговоры, а изобретённая драматическая ситуация, похожая на колесо. Либо оно едет, либо нет. Диалог - это последнее дело». Структуру произведения Родион считает первостепенной. Не умаляя важности верно и реалистично прописанных диалогов (чем он, кстати, великолепно владеет сам и передаёт этот навык своим ученикам), он всё же отмечает: «Я не придаю такого уж очень большого значения диалогам, для меня важна структура. Хотя бывает, что сначала пришёл в голову диалог. Я его фиксирую и откладываю, пока не выстрою структуру».
Об изменениях в драматургии как науке и как предмете изучения и постижения Родион Белецкий говорит: «Раньше драматургии учили немного по-другому. Сейчас стал доступен огромный объём американских и английских учебников. Сама теория драмы пошла очень сильно вперёд. Ты можешь сейчас прочитать книгу на любую узкую сценарную тему: и как сочинять ремарки, и как придумывать космических персонажей. Огромное количество информации, которую ты можешь получить сам. Чтобы быть востребованным драматургом, легко работающим и там, и там, нужно переработать этот опыт».
При этом Родион отмечает, что «если герой выходит на авансцену и говорит, обращаясь к зрителю: «Я доктор, моя жена мне изменяет». И, встрепенувшись, продолжает: «Где ты, моя жена?» Это театр XVII века», - и добавляет: «Так пишут все графоманы. Они не понимают элементарных вещей: театр - это не выдача информации. Информация должна быть выдавливаема по капле через конфликт. Примет, по которым можно вычислить графоманские тексты, множество. И, конечно, сразу видно, что последнее человек читал. Если Расина или Шекспира, то он примерно так и пишет. А мог бы Сару Кейн или Мартина Макдонаха. Начитанность, насмотренность, багаж знаний в драматургии очень важны. Если человек приходит как белый лист, ничего не читал, не смотрел и не знает, то он не сможет написать современную пьесу никогда».
Так же, по мнению Родиона Белецкого, чтобы быть поставленной на сцене, пьеса должна быть «достаточно энергичная историей, где персонаж завоёвывает свои позиции, имеет цель и идет к ней». Светлана Новикова говорит, что пьесы Родиона Белецкого «непременно содержат этическое послание». Также она отмечает, что он как автор «погружает героев в поиски своей сущности, заставляет решать вопросы нравственности». В качестве примера она приводит пьесу Родиона Белецкого «Красное море», говоря, что она написана «остро и по сюжету изобретательно». Также она обращает внимание на то, что в этой пьесе «герои не те, кем кажутся. К финалу в них происходят перемены, которые невозможно было предположить в начале. Простоватый, как дважды два, грубый офицер Николай Николаевич кажется накрепко сколоченным продуктом армейской системы. И вдруг, изумляя нас, он становится другим. Как в сказке». Родион же считает, что «это, по большому счёту, сказка для взрослых, говоря: «Я так и делал. В ней есть скрытые приёмы, но есть и вещи первого плана, всё нужное для сохранения интриги». Также в рамках беседы о пьесе Родион делится своими писательскими открытиями, отмечая: «Пьеса «Красное море» не такая уж сложная. Но герои ищут источник жизни - это для меня открытие. И очень важно, что один ведет другого в корыстных целях».
Ещё одной особенностью пьес Родиона считается появление в ней героя без имени. Комментируя этот момент, Родион говорит: «Да, в пьесе «Разговор, которого не было» герой - это автор, то есть я сам». Этот приём в литературе не нов, но Родионом он используется умело и вызывает доверие читателя и зрителя. А, значит, задумка удалась - приём сработал.
По поводу читок пьес Родион Белецкий отзывается однозначно. «Признаюсь, что читки не люблю», - говорит он, объясняя причину этого так: «Обидно, что тратится столько сил на полуфабрикат. Для меня легче читать глазами, а не слушать». По его мнению, «на читку, как на «эскиз спектакля», «уходит половина усилий». «Обидно, что столько сил тратится в никуда», - сожалеет он. «Добавьте ещё три недели - и может быть спектакль». Сам же Родион согласился на читку «Красного моря», по его словам, только потому, что «нужна была презентация пьесы, хотел, чтобы о ней узнали».
Интересно то, испытывает ли Родион как автор пьес бурные эмоции постановке его работ на сцене. Он говорит, что «когда двадцатый раз - уже нет, а в первый - очень сильные. Чувствую благодарность к режиссёрам, потому что понимаю, каково это - пробить современный текст».
Размышляя о современном авторе, Родион отмечает, что часто «автор не желает дорабатывать, его всё устраивает». При этом режиссёр может оказаться «в тяжёлой ситуации: деньги потрачены, огромные декорации построены, а с сюжетом затык. Сбои в конструкции, на уровне мотивировок. Так бывает». В качестве примера из своего опыта Родион приводит следующий случай: «У меня тоже была проблема с моей пьесой «Соня». Такая современная сказка. Ставил её Владимир Чигишев. И там оказались проблемы со вторым действием, я сам чувствовал проседание, неудачные реплики, но не знал, как исправить. Бывает, что режиссёр не видит недоработок пьесы - Чигишев видел. Он спас пьесу музыкой, танцами, сделал такое яркое шоу. Я ему безмерно благодарен».
Также Родион Белецкий поднимает ещё одну проблему современного литературно-театрального сотрудничества: некоторым режиссёрам трудно принять новые произведения. По мнению Родиона Белецкого, причина этому «страх провала»: «Они трогают пьесы, как горячие блины, боясь обжечься. А потом блин оказывается вкуснейшим. Пьесы лежат по нескольку лет, потом кто-то берет - и делает», - и добавляет: «Пьес хороших полно! Тьмы и тьмы. Общий уровень определяет середняк. Сейчас множество средних пьес. Они стоят того, чтобы быть прочитанными и - многие - поставленными».
Возможно, есть смысл в том, чтобы самому ставить свои пьесы? Родион комментирует эту возможность следующим образом: «Однажды попробовал и навсегда заклялся: я ужасно нервничал. Не может быть такой человек, как я, режиссером. Режиссёр должен быть наглым, гнуть людей. Поэтому я не режиссёр. Хотя на радио свои тексты ставлю». И далее продолжает говорить об этом так: «У радио специфические возможности. Раз нет картинки - так её надо открывать. Чем? Словом. Каждым словом открываешь, как светом высвечиваешь. В радиопроизводстве это легко и очень интересно». И Родион рассказывает любопытный случай из жизни: «Однажды приходит сын: «Пап, послушай, как здорово, у нас все это слушают!» Я говорю: «Вась, это же мой радиоспектакль». Он не знал». К тому же стоит отметить, что 19 декабря 2019 года по пьесе Родиона на "Яндекс. Музыка" состоялась премьера аудиоспектакля "Звездные войны. Новая надежда" (7 серий, режиссер Дмитрий Николаев). Также он добавляет: «Ещё я ставлю поэтические программы. В День поэзии сделал вечер в «Театре.doc».
К тому же Родион имеет опыт работы сценаристом популярной телепрограммы «Сам себе режиссер», которые многие годы была очень популярна, а также сочинил для неё песню-заставку «Я всегда с собой беру видеокамеру». И ещё много песен для рок-группы «Zband», где был руководителем и фронтменом. Несколько лет назад Родион Белецкий и Сергей Соколов организовали группу «ПЕНСЫ».
Что же Родион Белецкий читает? Он отвечает так: «Я читаю в основном «Сценарный цех» - это закрытое общество сценаристов. Там обсуждаются продюсеры, заказы, цены на сценарии и другие профессиональные вопросы. Читаю ещё обзоры английских романов и несколько обществ, связанных с обучением английскому языку. Остальные… ну, читаю их иногда, просто для интереса». Также он добавляет: «Я очень много читаю нон-фикшна, но, действительно, весь фикшн на английском и на французском».
Как писатель Родион Белецкий - член Союза писателей Москвы, Союза театральных деятелей. В 2018 году в Издательстве «Русский Гулливер» вышел его первый поэтический сборник «Люди без совести». В 2023 году в Издательстве "Стеклограф" увидел свет его второй поэтический сборник "Любовь до гроба". Родион публикуется в журналах «Новый мир», «Знамя», «Дружба Народов», «Современная Драматургия», "Дети Ра" и др. Также Родион - автор романа «Джинсовый король», детективных повестей «Маска призрака» (2008 г, изд. ЭКСМО, г. Москва), «Рыцарь идет по следу» (2012 г, изд. ЭКСМО, г. Москва) и др. Осенью 2023 г. в Редакции Елены Шубиной выходит роман «Чужой ребёнок».
Поскольку пьесы Родиона Белецкого переведены на разные языки и ставятся на зарубежных сценах, он отмечает: «Я считаю, что, объединив усилия переводчика, режиссёра и актёров, мы сможем сделать специфически «русские» части спектакля понятными и доступными. Этих частей очень мало. Я думаю, любой зритель сможет относиться к спектаклю так, как любой может относиться к диалогу о жизни и смерти, близкой дружбе и всем тем вещам, о которых люди никогда не успевают или не осмеливаются сказать друг другу, пока живы. Я хочу, чтобы люди смеялись и плакали. Самое главное я ожидаю живого эмоционального отклика со стороны американской аудитории».
…
Завершить статью хочется фразой Родиона Белецкого: «Я всем желаю успеха, потому что он действует как живительная вода. Один успех в жизни будет напоминанием и топливом, которое поможет работать дальше. Очень важно, чтобы рядом с тобой были твои близкие, твоя семья».
АВТОР СТАТЬИ – ЕЛЕНА ОРЕН,
Куратор Международной премии имени Юрия Левитанского
При написании статьи были использованы материалы:
#273 РОДИОН БЕЛЕЦКИЙ / ПУТЬ ДРАМАТУРГА
Talking Across Borders: An Interview with Russian Playwright Rodion Beletsky
Юрий Кувалдин "Всесильный Родион Белецкий"
Родион Белецкий: «ТЕАТР — ДЕЛО СЕМЕЙНОЕ» Беседу ведет Светлана Новикова
КОГО БОИТСЯ РЕЖИССЕР? Лаборатория комедий в ON. ТЕАТРЕ, С.-Петербург
Родион Белицкий. Бей сценариста!
https://ridero.ru/books/yarostnyi_ded_moroz/
Пьесы Родиона Белецкого:
Родион Белицкий. Разговор, которого не было
Мучитель
Забавное богоискательство
Разговор, которого не было
Сайт Родиона:
http://rodionbeletsky.com/?fbclid=IwAR2tO8iMcaXaTVnGDoBBIaqWTOikNC4EjDhOnyBFMxpE8KQzVmdCPnJeua8