⁣Верность

Ангелине Колосовой

Ей было всего-то семнадцать лет.
Ему - почти девятнадцать.
Ходили вместе встречать рассвет.
Он учил её целоваться.

Он обнимал её нежный стан
Трепетными руками.
А в восьмидесятом случился Афган.
Дальше вы знаете сами.

Она получила два бодрых письма:
"Ты там не сходи без меня с ума.
Всё в порядке. Такая работа".
Он ей писал: "Ты моя любовь.
Давай-ка белое платье готовь.
На свадьбу приедет вся рота".

И это всё. А потом тишина,
И ничего неизвестно.
В военкомате спросили: "Жена?"
Она отвечала: "Невеста".

Сегодня и завтра сведений нет.
Хотелось кричать и выть ей.
Был каждое утро её силуэт
У военкомата к открытию.

Её уже лично знал военком.
Она ожидала чуда,
И всё казалось, что тут её дом -
Ведь он уходил отсюда.

Ей офицеры кивали: "Привет!"
Хорошие там ребята.
И лился какой-то особенный свет
Из окон военкомата.

Потом ей сказали, что он пропал,
Не жди - погибла вся рота.
И в горле ком непонятный стоял -
Ответить мешало что-то.

Она молчала четыре дня -
Понятно. Конец надежде.
На пятый сказала: "Простите меня.
Теперь всё будет, как прежде".

Уже сорок лет она в восемь часов
У двери военкомата.
Тут вся её жизнь. Тут её любовь -
Отсюда уходят солдаты.

Давно работает здесь она.
Ей нравится это место.
Теперь она спрашивает: "Жена?" -
И слышит в ответ: "Невеста".

Все дни её покаянно легки -
Дана ей такая милость.
А по ночам она пишет стихи
О счастье, что с ней не случилось.



В потоке

Как легко и приятно быть частью толпы
И нестись по теченью, не зная, куда тебя вынесет: там или тут -
И лететь, не хватаясь руками за ленту стропы,
Или петь вместе с хором, не вслушиваясь, что поют.

Что они там поют? И куда их несёт? Куда дуют ветра?
А какая мне разница - только бы не поперёк.
Поперёк-то трудней. И в засаде сидят снайпера,
И волна с голоаой накрывает, и в сторону сносит поток.

Хорошо хором петь. Не заметно, что кто-то даёт петуха.
Или кто-то не помнит мелодии песни и слов.
А ещё лучше хором молчать. В этом нет никакого греха,
Ибо песню не любит хозяин ветров...



ЧеКа

Моей бабушке Астафьевой (урожд.Сониной) Зое Сергеевне,
получившей от ЧеКа путёвку в большую жизнь.

У моей гранаты
сорвана чека.
Я из рода ваты,
из детей ЧеКа.
Я из беспризорных,
вставших в этот строй.
Я из непокорных,
принимавших бой.
Я из пионеров,
кто всегда готов,
Тех, кто ценит веру
выше громких слов,
кто сперва за парту,
а потом в забой,
кто стоит за правду,
жертвуя собой.
Не было б на свете
этого стиха,
если бы не дети,
взятые в ЧеКа.