1. ⁣Вынужденная мера

Когда меня не станет, точно знаю -
на этом месте будет кто-то новый,
кто поменяет вехи мироздания,
прочертит в них иные горизонты,
или, быть может, прорастёт другое,
безумное и раненое эго -
и свет исчезнет, как с полотен Гойи,
разрезав швы по радиусу неба.

В сей судный час быть сильным
стало трудно -
сгорают люди в бешеном пожаре,
плодятся только трусы да иуды,
опоры века стали очень шатки.
Таща свой крест под смерти страшный хохот
и демонов объяв в распаде мысли,
кипит душа в предчувствии исхода,
и вечность рвёт отсутствие в ней смысла.

Движенье вспять - совсем не трусость даже,
горизонталь - удел наш после смерти,
мы вынуждены прятаться от павших
под собственным распятием рассветов,
бежать от искалеченных пороком
и ложной верой подлинных величий,
узрев в бесчеловечном мраке окон
своё безмерно страшное обличье.

Колдунья-ночь гадает по ладони,
Прочерчивая циркулем по коже
Ушедшие года, чужие роли,
улыбки неслучившихся прохожих…


Мы бродим по маршрутам троп неверных,
стучимся в двери "мёртвых" адресатов...
И только боль не чувствует ни меры,
ни времени, развенчанного Сартром.


2. ⁣СЕКРЕТ ДАТСКОГО СЧАСТЬЯ

Из недр земли ползёт моя печаль,
укутывая ситцем бездорожье
избитых мыслей, скомканных начал,
и кажется до боли невозможным
присутствие себя самой
в руках простого дня,
распахнутого настежь для чьих-то слёз,
рисующих по коже
безудержными каплями дождя
загадки друг на друга не похожих
далёких звёзд,
рассыпавшихся дрожью
на жизнью перепаханных полях...

И всё же

мой каждый миг стирается в уме,
бессмысленности тень ломает крылья...
наверно, мне, не знавшей полумер,
не смочь понять преемственность безрыбья
над выбором гореть
в расколотых строках своей души,
неизлечимо буйной и нервозной...
и не смирясь ни с ретушью покоя,
ни с рокотом тиши,
себя тащить со дна водоворота
и всплыть,
испив до капли безысходность,
и просто жить.

Непросто жить...

душа моя, как сумасшедший дом
в преддверии больничного обхода, -
роняя веру, сваливаясь в ком,
мир катится под плач чужого хора
в седой туман пустых материков,
чужих фигур, бездушных ледоходов,
пунктирных линий судеб мертвецов -
не ведая, что счастье лишь в одном -
касаться сердца, шедшего неровно
при взгляде на любимое лицо,
при каждом всплеске искреннего слова,
звучащего со мною в унисон.


3. ⁣Деревья умирают… разве это кому-нибудь нужно?

Жизнь колотит меня о земли вековую стать,
бутафорский убор украшает бесцветность слов,
А деревья стоят, словно стражи у ног Христа,
укрывая собой испещрённую верой плоть,
А деревья шумят, напевая мне о луне,
что упрямо горит на руках исступлённой тьмы,
Я хочу в эту ночь обнажённой плясать на ней,
и кричать, и кричать, пока крик не прорвёт нарыв,
И не вытечет боль из присыпанных пеплом ран,
истлевая под светом спустившихся ниже звёзд,
Взгляд небес не способен безмолвный рассвет предать,
даже если разрушен последний вселенский мост.

Но безумная память стекает по мозжечку,
застывая в затылке скупым ледяным мячом,
Что такое любовь? Это то, что в накале чувств
обнуляет бездумно избитых ошибок счёт,
Что такое мечта? Это ломких иллюзий пыль,
как и сны -исступлённых и тайных желаний клеть,
И деревья умолкли, но в каждом движении - мысль,
что рождает надежду ходить по другой земле.


А деревья стоят, улыбаясь слегка - слегка:
ну куда им бежать от бессмертных своих корней?
Под бесчестьем людским только глубже врастают в ад,
где играют Шопена лишь третью из всех частей.
Я -смотритель своих безнадёжно пустых высот
и посредник меж спящих и бурных летящих дней,
Сквозь огонь и туман где-то там у больших мостов,
может быть, кто-то видит мою костяную тень…


И куда мне идти?
Под ногами закат хрустит
и меняет узоры под кистью не в тех руках,
Но я делаю шаг
в бесконечность иных стихий – больше
некуда
некуда
некуда
отступать.

4. ⁣Утопи меня в пустоте

Утопи меня в пустоте, крепче руку держи на шее,
В веке бешеных скоростей личный омут куда страшнее
Перекрёстков, распятых злом, небосводов с бельмом смердящим,
Феерично тупых голов с микросхемами псевдосчастья.

Я ослепла от фонарей и оглохла от громкой речи,
И не верю ни в добрых фей, ни в коронную безупречность,
Мысли вязнут в болотной лжи слов, утративших силу трения,
В смелых взглядах, на вид живых, разбиваю о дно колени.

Свет не греет в чужих домах, душ просторы сменили топи,
Я не то что схожу с ума, но устала от тленных копий
Кукловерти незрелых дней, обнажённых изгибов ночи, -
Ты, я знаю, идёшь ко мне, но у времени путь короче.