⁣Марина Копылова

АКВАРЕЛЬ
рассказ

В марте хоронили учителя рисования… Он был высокий и
прямой, очень спокойный и красивый, он преподавал у нас потом черчение, но до
этого он учил нас рисовать акварелью, мыть кисточки, смешивать краски на
палитре, отбирал у нас ластики и ругал за плохую бумагу в альбоме. Рисовать
можно на чем угодно, хоть на сером картоне от коробок, но должен быть правильно
составлен «диалог» материалов.

Акварель – самое прекрасное и нежное, что есть в
красках, она, как маленькая девочка, любит нежную, белую, немного рыхловатую,
как весенний снег, бумагу, любит растекаться за пределы серых границ,
начерченных тобой до этого карандашом. Поэтому вообще бесполезно рисовать
карандашом под акварель: все равно она растечется, и карандаш под нею станет
таким ярким и «закрепленным», что тереть его потом резинкой бесполезно, можно
до дырки дотереть и всю работу испортить. – Мы убеждались в этом на собственном
опыте, потому что, естественно, учителю на слово не верили. Портили бумагу,
сопели-пыхтели, ревели: жалко было красивых-то рисунков!

«А повторить акварель – невозможно…» – так, с глубоким вздохом, говорил наш высокий учитель,
задумчиво глядя в окно.

Там, за окном, проходили снегоуборочные машины, серые вороны крошили пушистый снег с лиственниц… Мы на перемене выбегали и ели этот пушистый, новенький снег горстями. У кого особенно хватало прыти, добегал до
аптеки на перекрестке и закупал на весь класс брикеты какао с сахаром, чтобы потом грызть его на переменах и уроках. Но снег был вкуснее.

И наш учитель тоже, наверно, мечтал, когда смотрел в окно, что на перемене успеет добежать и поесть снега…Он к весне становился какой-то задумчивый и бледный, словно краски из него вымывались…

Черчение пришло как-то нежеланно для нас: вроде тот самый простой карандаш, с которым наш учитель так воевал на уроках рисования, и тот же самый ластик-резинка, который вводил нас в слезы и грусть по поводу
утраченных наших акварельных «шедевров» (и возможных пятерок по рисованию), – а теперь они стали нашими основными «орудиями борьбы за успеваемость в классе».

Но нам было жалко, что исчезли стаканчики с цветной водой, мягкие беличьи кисточки, и краски больше не надо было носить из дома в портфеле… Нас угнетала точность линий, рамки, шрифты, наклоны, толщина линий, точилки (а дома – даже бритвы) для затачивания грифелей и эта подлая графитовая пыль мазучая – везде… И то, что, если «не получилось», надо перечертить какую-нибудь втулку или винт заново!

«А акварель повторить – невозможно…»

– Зачем нам рисовать эту «технику», эту муру!? Я ее в жизни рисовать не собираюсь! – возмутился один из наших мальчишек, когда читель ему «пару» влепил.

– Можешь рисовать что угодно, но черчение воспитывает твой характер, – спокойно сказал учитель. – Если хочешь быть мужчиной, сделай правильно и красиво. Время еще есть, возьми чистый лист.

И он выдал Кольке настоящий чертежный лист из своей папки.

Колька, конечно, уши прижал, сел, карандаш наточил, бумагу потрогал: гладкая и плотная какая! – На такой-то чертить – прямо красота... Все, кто поближе сидел, к Кольке руки тянули: бумагу погладить!Такая она была – красивая. И все переживали за Кольку, чтобы он на ней опять чертеж не испортил. Он и сам старался. Даже дышать забывал. Потом, как закончил, – сразу такой вздох по всему классу прокатился! И звонок прозвенел победно!

А учитель улыбнулся, посмотрев на чертеж. А Колька заплакал и убежал. Потому что ему пятерку поставили первый раз в жизни.



...В марте все расплывалось, как акварель. Мы шли всем классом за длинной нелепой машиной, которой, кажется, убирают зимой снег, но для нас она была похожа на орудийный лафет. И на ее длинной задней части стоял длинный гроб, в котором неподвижно лежал наш учитель рисования. Он лежал в том же самом пиджаке, в котором приходил на уроки, – прямо на белом покрывале и подушке среди цветов и еловых веток, – с торжественно сложенными руками и закрытыми глазами. Было яркое солнце и холодно, и мне казалось, что он наконец не выдержит лежать так, раздетым, вскочит и оденет теплое пальто с красивым вязаным шарфом и шляпу с шелковой лентой… Но он лежал, а мы шлепали кучей по лужам за ним и ревели. Вся школа растянулась за нами, конца не было видно. И оркестр духовой гремел навзрыд – на весь город, расплываясь медными отблесками и пятнами на фоне веток, веселых воробьев и старых деревянных домов с
прозрачными окнами на уровне наших глаз.

За чистыми стеклами виднелись красивые строгие лица, цветы, кружева… И что-то еще, что повторить, наверно, уже невозможно.

⁣Марина Копылова

ГОРЯЧЕЕ ЛЕТО
(Цикл стихов)


ххх

Бараны... Бараны... Бараны
бьют в барабаны!
Начало 2022-го мая!
Мы обрили кота. Отключили тепло.
Даже вишня зацвесть не успела.
Подруга в Казань полетела
читать лекции по юриспруденции
ментам-мусульманам.

Соседи с утра пьяные в хлам!
Жёны их красят яйца – на кладбище –
И после обеда – поедут.

Бьют барабаны... Бьют барабаны...
Есть ещё пластик в стране!
И роздых от ограничений,
покуда схемы новых лечений
не утверждены (в предвкушеньи войны?).


Бьют барабаны в школах и в ПТУ,
в Политехе открыли военную кафедру,
иноагентов придали анафеме,
замазали лестовку вместе с рукой
Святому Серафиму Саровскому.–
Зато мы не ездим в Осло! И дома у нас покой!
Но...
Бьют барабаны... Бьют барабаны...
Что они «хочут» от нас?!
Что они рвут влажный березовый воздух?!
И слова «война», как заноза,
У всех в языках?! 6 мая 2022


ЗАСУХА

Москва шизует без дождей,
собакам бреют всё до гривы,
но девы юные игривы,
а юноши – ещё нежней.

Нигде не капли, ни протоки,
лишь сныть цветёт на пятачке
за домом с надписью «У тёти»,
да синий тент раскинул кто-то
и сел, как ворон на толчке.


Дождит... – от кондиционера
по старой сталинской стене...
Но, солнышко, боясь холеры,
«не пей с копытца» в сей стране!
Скорей – в «Магнит»! Схватить три литра
и – пить, и пить!.. Пока – совсем...
Но там 5G на днях «залипло»,
а к осени введут G7!
Тогда...
Но что об этом думать?!
И юность ветренно летит
на самокатах в круговую,
пока смартфон в руке гудит,
мелькают сныти и крапивы,
поют кузнечики в траве...
Жара – в стране и в голове!..

19 июля 2022. Москва


МЫ

Мы прокляты всею Европой.
Мы выключены из среды.
Нам в радость сидеть к миру попой
у края земной борозды:
оттуда растет одуванчик,
смородина тихо растёт,
веселая сойка маячит
и заяц морковку грызёт.


Мы спятим? Конечно же, спятим,
но нас не придут убирать,
а вместе с любимой кроватью
зароют опять в землю-мать:
с востока придут – побойчее,
запашут, порвут, продадут...
...Звончее, маэстро!!! Громчее!!!
Не всех ещё вынесли тут!!!


(Ну, что ты тут пишешь, кулёма,
когда наши нивы – цветут?!
Ну, возят гробы в эшелонах,
но места ж достаточно тут.
У нас в борозде засветиться
не каждому Богом дано!)


Так пой, журавель и синица!
И бабочка, сядь на окно!
У нас не «среда», а – «по средам»!
У нас не «культура», – «Минкульт»!
У нас не «беда», а – «Победа»!
И всё – «отколь ноги растут»...
Всё сладим «пучком за червонец»,
хоть «зубы на полке» давно!
Но сунься, «убогий чухонец», –
Полмира «замесим в г-но».

Царя в голове не имея,
живем у земной борозды,
грибами огрузили шею...
И носятся в ёлках дрозды... Июль 2022


АВОКАДО
(оптимистическое)

На балконе в полумраке
авокадо прорасло!..
Мат всю ночь стоял в бараке, –
и внезапно стихло всё...

Вышел папа с зажигалкой...
Вышла мама – с молотком...
И обоим стало жалко:
это ж, как ребёнок – в дом...


Вышла я с своею лейкой
и дала ему попить:
два росточка с одной кости, –
кого хочешь удивить?!


Пей, ребёнок-авокадо!
И расти большой-большой!
Мы тебе всем домом рады!
Хорошо, что ты пришёл!


А когда наступит осень,
день рожденья мой придёт,
мы ещё одно попросим... -
папка добрый, он поймёт! 30 июля 2022


ДЕНЬ ВМФ



Засуха...
Косят под окнами травы...
День убывает, родной мой,
его догонять не спеши.
В жареном воздухе города носятся флаги и «славы»,
крест голубой развевая с летящих машин.


Праздник! – Но где-то обстрелы Одессы...
Праздник! – Но страх заразиться чумой...
Праздник! – А сводки по радио месят:
«Сержант Иванов потопил... застрелил... – он герой!»


Сохнет язык,
сохнет горло,
мозги тоже сохнут, неверно...
Засуха... Косит траву под окном
старый майор,
он сегодня без берсов и шлема,
в майке в полоску и в «пикселях»
под с заточенной пряжкой ремнём,
грубый и злой, и обиженный общей судьбою,
с пулей башке и, наверное, где-то ещё,
с воем убийцы, срезает косилкой вокруг всё живое:
мальвы, клубники, деревья косилкой сечёт.

Горло хрипит мат-перемат – на прошенья с балконов:
«травы щадить: они влагу из воздуха ночью берут,
якобы, не дают перегреться газону»...
Но...
- Нафиг их! Нафиг! Распл0дились тут!!!


Старый майор покосил пол-Европы с Афганом,
перестрелял пол-Чечни под армейский приказ (парад).
– Нечего плакать по травке, раз м0зги в тумане!
Снявши главу, во вол0сьям не плачут славяне!
Снявши главу, её сАдят на кол... и калят...


Потною пылью покрыто лицо и ладони,
воет и воет «орудие», травы лежат, как враги,
галки и голуби сбились в помойку от вони,
лезут в пакет головою,
только б не нюхать бензин!


Бросив косилку с перчатками в дэзовский угол,
cтарый майор выпьет водки и ляжет уснуть.
А проходящих жильцов будет тревожить запах июля,
скошенных трав, и невозможности что-то в стране повернуть... 1 августа 2022



КТО-ТО

Кто-то делает за нас
помидоры и картошку,
кто-то варит из пластмассы
синий съёженный омлет,
строит в поле небоскребы,
забивает гвозди в кеды,
выковыривает травку,
застилая ковролином
пляж под офис-кабинет,
кто-то важные бумажки
рассылает электронно, –
и по «облаку» несётся:
«Не давать!!!» и «Не пущать!!!»
Кто-то очень озабоченно,
но глубоко резонно,
ставит подпись под приказом:
«Все аналоги – изъять!»


В безаналоговом мире
одноразовый троллейбус
едет мимо коммунизма
и боится не пропустить...

Одноразовая мышка
в одноразовой квартире
пробует разгрызть сухарик
одноразовый, сухущий,
не может раскусить!
И ломает зуб, бедняжка! –

Если это мыслить шире,
зуб ломает каждый третий
одноразовый субъект.
Зубы складывают в склады,
зубы чистят порошками,
зубы грузят в вагонетки,
насыпают острова...
Если потреяешь зубы, –
потеряешь полвселенной!
(Президент вставляет зубы
в год примерно раза два!)


Кто-то, кто вставляет зубы,
он их сам и выбивает! –
На крыльце за кабинетом
тайно очередь стоит...
Кто-то – достаёт напильник,
молоточек и зубило,
колет вам анастезию,
а стоящим вниз по лестнице спокойно говорит:
«По утрам, напившись чаю,
убегайте из квартир вы!
Убегайте от насыпанных из зубъев островов!
Будьте ближе к коммунизму:
костерочек запалите
и раздайте неимущим
хоть бы сколь-нибудь хлебов –
от своих честных трудов!;
уголок постройте псине,
призовите в дом дворнягу!
Молока налейте кошке,
мошку положите спать
между рам на белой ватке,
чтобы было всё в порядке,
как в аналоговом детстве,-
на опушке старой рощи,
на задворках пилорам!..»


...Кто-то думает за нас
и за нас детей рожает,
кто-то волны рассекает
на просторах бытия...

Почему же этот Кто-то,
запредельный это Кто-то, –
вечно кто-то, – а не я?..

Кино и немцы


Это забавы всё, всё несерьёзно.
И никогда и нигде не бывало.
На нашем веку было многое,
Этого – не было.
Автор все врёт!
На потеху кому-то заврался, бедняга.


Чтобы кого-то - куда-то?.. – О чем ты?!
Да не было этого!
Город не рушился, только газон провалился.
Только немного поджарили воздух:
«Тесты гоняли» на вышках, но «частоту» не вводили,
И президент обещал: ни боже мой!
Разве такое возможно?


Разве такое возможно, чтоб птиц триста белых
И триста черных, и триста коричневых птиц
Разом сгорели в Чертаново?! – Не было этого!
Слухам не верь, мой хороший!
От перегрева они вспыхнули ярче зарниц.
Это – кино! Постановочно всё и забавно...

Где ты?.. В Симбирске?..
Там Ленин родился, – цени!
Кормят?.. Ну, вот... Значит всё...
Значит, скоро куда-то направят...
...Слуша-ай: а над нами летят журавли...


Это кино нас проквасило и просолило!
А не было этого! Не было!..


А что же – было?.. 1 4 октября 2022




Ххх

Я зашиваю трусы...
Я понимаю, что скоро
нам не носить французских кружев
и не пить из немецких кружек
пенное пиво «наших врагов».


Я штопаю рваные джинсы,
хотя понимаю,
что из старых штанов не сделать «новую рвань».
Всё равно что из Джиоконды
сделать опять Монну Лизу,
которую хочется трогать и обнимать.

Я собираю камни на краю новой дороги,
а мимо летят иномарки, и ни одного «Москвича»...
И хоть бы одна – «Победа»!
Дождь прогремел, поле чернеет – раздолье грачам!
А в километре – погост, и Воздвиженье после обеда,
Но многие – там, на погосте –
уже никогда не дождутся своих чад...


Кварцы и яшмы блестят у меня под ногами.
Их можно собрать, пройдя километр пешком.
Но всем это «влом».
Так же, как мне крест починить на могиле родной тёти Гали...



Дома сварю себе суп
из последней, быть может, «черноморской тюльки в томате»,
крашеным в хлам «бородинским» рискну закусить.
Я же ведь помню, каким этот хлеб был когда-то –
в «Хлебном» на Лиговке с Невским,
и мама стояла,
носом уткнувшись в буханку,
чтобы слезы скрыть...


14 октября 2022