БРАТАН

Тёмыч торжествовал, когда в очередной раз ему удалось стянуть из магазина пакетик корма для прибившегося к нему бесхозного пса…
В одну из холодных неуютных ночей пёс голодными глазами уставился в его тусклые глаза с припухшими веками из-за недосыпания, недоедания и периодической так называемой «отключки» от мира сего.
И после того, как Тёмыч поделился с ним украденной с прилавка хлебного магазина сушкой, животное не отходило от своего спасителя – сопровождало его всюду, укладывалось с ним на одной замызганной подстилке.
Тёмыч дал ему кличку самую что ни на есть человеческую – Братан. Это существо стало родным ему после смерти жены. Уволенный со стройки за бесконечную пьянку, он остался без средств существования. За жильё платить было нечем, и через год не заметил, как оказался на улице. С тех пор бомжевал: ночевал то в подвале своего дома, то с бездомными алкашами на задворках – начиная от теплотрассы, заканчивая подземным переходом. Чтобы как-то продержаться, собирал картон, ржавые железяки, алюминиевые банки из-под пива, сдавал собранный хлам в пункты приёма за копейки.
Братан понимал хозяина без слов.
И сейчас в сморщенных трясущихся руках кормильца, выходящего из магазина, был зажат знакомый пакетик. Пёс облизнулся, радостно завилял хвостом. Но на этот раз полакомиться не удалось. Следом за Тёмычем вышел охранник, подхватил его под руку и повёл обратно. Потом подъехала полицейская машина, и виновного затолкали в её нутро. Машина тронулась. Братан бежал следом, не отставая, и уже был на издыхании, когда та остановилась у двухэтажного дома. Пёс, прерывисто дыша, упал, ткнулся мордой в передние лапы.
Тёмыч, увидев Братана, дёрнулся к нему. Тот жалобно взвизгнул.
Полицейский ухмыльнулся:
– И стоило так опускаться ради этого? Пятнадцать суток тебе обеспечены…
Братан подполз ближе к человеку в форме и заскулил. Затем встал в стойку, крутанулся вокруг себя, присел и стал протягивать ему поочерёдно лапы. Полицейский не то удивлённо, не то одобрительно воскликнул:
– Да ты не глупый! Ну, дай мне ещё раз лапу!
Пёс обиженно отвернул морду в сторону.
– Ишь ты, человечина! – бросил сержант, в нерешительности оглядываясь на Тёмыча.
– А вы как думали? Это среди людей псы разные водятся, а собака – она братан человеку.
Полицейский помедлил. Затем нырнул в кабину, взял протокол и протянул его задержанному:
– Ладно, ступай с миром, только распишись вот здесь, где галочка. И больше не воруй! Да, и скажи спасибо своему Братану.
Тёмыч от неожиданности прослезился.
– Не буду, ей богу, не буду, вот те крест! – неумело перекрестился и пошёл восвояси.
Следом, перебирая грязными лапами, поплёлся его верный друг.

ТРОПА ПОЭЗИИ

Тропа поэзии и дерзостных мечтаний,
Высокого, священного искусства,
Ведёт меня сквозь горечь и страданья,
Воспламеняя разум, мысли, чувства...
Уже не представляю бытия
Без умозаключений и прозрений.
Мир постигаю, заглянув в себя –
Во время горних взлётов и падений.
Бывает, окажусь на высоте,
Откуда обозримое пространство,
Откроется, что мы уже не те.
Есть постоянное – в непостоянстве!

И ВЧЕРА, И СЕГОДНЯ, И ЗАВТРА

И вчера, и сегодня, так будет и завтра,
Я общаюсь с судьбой, как с подругой, на «ты».
Помогает мне, видимо, чистая Мантра.
За окном расцвели незабудки-цветы...

Ох, как тянет к истокам, к родимому дому,
Где давненько ликует чьих-то внуков страна!..
Погрустила по детству, помахала былому,
И любуюсь, как вновь расцветает весна.

Всё не так, как порою нам кажется с виду:
Смысл глубинный заложен во всякий предмет!
Как в неравной любви – про смурного Аида
И его Персефону, излучавшую свет.

Я себя не ругаю за то, что свершилось,
И за то, что уже не свершится никак,
Ведь навстречу судьбе не напрасно спешила,
Пусть теперь на подъём не всегда я легка.

ДУБ В ПАРКЕ им. В. Г. БЕЛИНСКОГО

Дуб необъятен и кряжист.
Ему, наверно, сотня лет!
Но он на вид здоров, плечист,
Ему подобных в парке нет.
И даже, сколько ни старайся,
Его вдвоём не обхватить.
Как к деду, к дубу прижимаюсь,
Пытаюсь с ним поговорить –
Ищу связующую нить
С тем, что давненько миновало,
Что предков славных волновало…

Сумею связь ту ощутить,
Не разорвётся рода нить!

ХОТЬ ГОРОЖАНКА Я…

Хоть горожанка я, мне всё же
Просторы сельские дороже!..

Меня дурманит пряный дух…
Там поутру поёт петух,
Мычат коровы, блеют овцы,
И день горячий дарит солнце!
А если жатва, косят сено,
Я с рюкзаком спешу к друзьям,
Чтоб счастье, радость – пополам!
Мне душны каменные стены.

Срываясь ветром с мест крикливых,
Я обнимаю взглядом нивы…
Там, лишь забрезжится рассвет,
Вся тяжесть – с плеч, сомнений нет!
Трепещет слово – в клетке птица,
Наружу рвётся, в высь стремится…
……………………………………….......
Я очищаюсь, я расту,
пересекая ту черту,
Что оставляет за спиною
всю городскую суету…

КАК НЕ ЛЮБИТЬ?!

Как не любить моей России ширь,
Глаза её, что неба голубее,
Её бескрайний мелодичный мир,
В нём воркованье стаи голубиной?!

Как не любить участливую душу,
Способную на подвиги всегда,
Она же – созидает, а не рушит,
Спасает мир мирской, когда беда.

Нет равных ей, и верю я, не будет!
Россия – Мать: хлопочет обо всём...
И кто её порочит нынче, судит,
Является не сыном – палачом.

Россия выстоит в жестокой битве,
Не даст в ней мародёрству процветать.
Я преклоняюсь перед ней в молитве,
Она победу сможет одержать!

Я СЛОВУРУССКОМУ ВЕРНА!

Из букв слагаются слова,
Из слов рождаются поэмы...
Я слову русскому верна –
Иного просто не приемлю!

Мне чужеродное зачем?!
Меня вскормила мать-Россия,
Пусть грает множество «грачей»,
Культура наша всколосилась
На почве многовековой,
На свежевспаханной землице,
Но не отсеяна порой
Полова из бурта ядрицы.

Мне так же чужд нездешний сленг,
Он непонятен в разговоре.
Наш русский слог благословен –
И здесь со мной не надо спорить!