Червяков Сергей/ Подборка стихов/ Поэзия
Женщину надо любить
Женщину надо любить.
Баловать и целовать.
Чаще подарки дарить,
Кофе в постель подавать.
Нужно читать ей стихи,
Пусть и без голоса петь.
Реже занудно ворчать
И недовольно сопеть.
Не замечать седину-
Красит нас жизнь неспроста,-
Чтоб оставалась в душе
Девочкой, лет так до ста.
Ты уехала…
Ты уехала, мне тоскуется,
Хоть уехала ненадолго.
И пустыми вдруг стали улицы,
Вечера тянутся долго.
Нет тебя - не поётся, не пишется.
Нет тебя - словно сердце не бьётся.
И вино не приносит радости,
И откуда хандра вдруг берется?
Пресным блюдо любое кажется,
И не варится крепкий кофе,
Словно душу я продал дьяволу,
Обманул меня Мефистофель.
Ты уехала. Мне тоскуется,
Загружаю себя работой,
Вспоминаю, как суетилась ты,
Окружая меня заботой.
Ты уехала, мне не пишется,
Не играется, не поётся.
И повсюду твой голос слышится,
И мне кажется, он смеётся.
Ты уехала, мне тоскуется,
Хоть уехала ненадолго.
И пустыми кажутся улицы,
Вечера тянутся долго…
Зеркало для героя
Думали не так. Не в то, во что надо, верили.
Строили не то и не там.
И вот теперь, по истечении времени
МЫ всё оценим и расставим по своим местам!
И ведь перекроят же всё,
Переправят, перепишут, дай только срок.
Ведь всё меньше живых свидетелей,
А для нынешних благодетелей та история не урок.
Хочу пожелать всем этим деятелям
Хотя бы раз в жизни взглянуть внутрь самого себя.
Через воронёный ствола глазок,
Чтобы стало видно, что там у тебя внутри.
А всё остальное – позолота и пузыри.
Вот оно, зеркало для героя,
Которое всё делит на до…,
А потом – смотришь в него и понимаешь,
Ещё мгновение и ты фантом.
И стоят ли того твои убеждения?
И, глядя в него, ты их повтори….
А иначе, какое имеешь право оценивать,
То, через что не ты, а другие люди прошли.
Философия бокса
Бокс- это такая мужская забава.
Что-то среднее между шахматами и мордобоем.
Но в нём сосредоточена вся философия мира,
Это вам скажет любой тренер перед боем.
И ты выходишь на ринг и стоишь в этом небольшом,
По сущности, величиной со вселенную, квадрате.
Мир стал размером 6 на 6,
Ты в красном углу, он - в синем.
Ну что ещё для тебя в этом мире есть?
Да, есть ещё рефери, что мешается под ногами,
Времени три минуты, звук гонга
И угол со стулом, куда в конце раунда можно сесть.
В перерыве утрёт тебе кровавые сопли
Петрович, Василич или Владимирыч.
Скажет или проорёт в ухо, перекрикивая шум в зале:
«Ну, чему же тебя столько лет учили, сынок?
Чтобы ты вышел сюда позориться, а потом в третьем раунде лёг?
Будь мужиком, ломай его и себя!»
Ну и ещё в том же духе, что там ещё говорят тренера любя.
И ты встаёшь, сжав зубы,
И, ничего не придумав, прёшь напролом,
Ты знаешь, тебя ничто не остановит,
Ты словно летящий лом.
А в конце синяки и шишки
С радостью победы или с горечью поражения,
С запахом крови и пота.
Для кого-то это маленькая модель жизни,
Для кого-то - просто работа.
Саныч
Был недавно похоронен,
Зябкой осени порой,
Скромный тренер из глубинки.
Не актёр и не герой.
Он учил искусству бокса
Подрастающий народ.
Все левши! Коронный почерк.
Тот, кто в теме, тот поймёт.
К нему всегда тянулись пацаны,
Обычная дворовая шпана.
Те, что предпочитают драки книжкам,
Но на которых держится страна.
Они пойдут к станкам, штурвалам, в шахты,
А если нужно – в бой, сомкнув штыки.
Старался не за славу и награды:
Чтоб не переводились мужики.
Денег – не скопил. Хором – не нажил.
Было недосуг и не с руки.
Из богатств оставил только память,
Что хранят его ученики.
Ветеран
Как-то видел - оскорбили старика.
Мол, юбилейные медали нацеплял.
Не могу никак забыть его лицо,
Будто кто-то прямо в грудь в упор стрелял.
А он когда-то молодым и сильным был.
На заводе по два плана выдавал.
И от драки никогда не уходил.
По счетам всегда по-полной отдавал.
Комсомолец, «ворошиловский стрелок».
Пустяком казалась близкая война.
Но реальность вдруг пришла, в сто крат страшней,
В сталь сплотилась вся огромная страна.
Добровольцем он ушел, хоть бронь имел.
Долго плакали и мама и жена.
Но вернулся, пусть изранен, но живой,
Котелок солдатский, выхлебав до дна…
Я всю ночь уснуть не мог. В окно глядел.
Справедливость в этом мире быть должна.
Недалеких тех людей пусть бог простит.
Видно, каждому нужна своя война.
Про кота
Знают все на белом свете.
Знают взрослые и дети.
Знает весь честной народ -
Всех главнее в доме КОТ!
На хозяйских спит подушках.
Ест как три-четыре хрюшки.
И при этом обожаем,
Замечательно живёт.
Все умильно наблюдают,
Как хвостом своим играет.
Все снимают непременно
Удивлённо-глупый взгляд.
За его пушисто мягкость
Слишком много позволяют,
И любой пришедший в гости
С ним побаловаться рад.
В общем, кот – манипулятор.
Он психолог очень тонкий.
Креативная натура
И отъявленный лентяй.
Он, мурлыча потихоньку
В ваше сердце проберётся,
И растаете вы сразу,
Как какой-нибудь слюнтяй.
Это знают все издревле.
Вроде даже понимают.
Ведь не зря ж котов сжигали
В инквизиции кострах.
Да. И у кошек девять жизней,
Приземляются на лапы,
И даже если спят извечно-
На мышей наводят страх.
Подведём теперь итоги:
Нам коты необходимы.
Жизнь без них скучна и грустна.
Ну, а с котом наоборот.
Есть коты, умней, чем люди.
Знаю это достоверно.
Ведь я записываю только,
А диктует мне мой кот.
Нос (почти по Гоголю)
Любопытный чей-то нос
На лице весёлом рос.
Нос был маленький, смешной,
Спец в любом вопросе.
И совало то лицо
Нос куда не просят.
Залезало то лицо
Носом во все щели,
И вынюхивало всё,
Где бы что не ели.
Нос обиженно сопел,
Если что не дали.
Очень быстро забывал
Про свои печали.
Всё хотел бы знать тот нос
Обо всём на свете.
В каждом доме есть такой,
Если в доме дети!
Принцесса вернулась
Принцесса вернулась в своё королевство
И дел у принцессы не счесть.
Принцесса вернулась в своё королевство,
Ей некогда даже поесть.
Дней пять или шесть не была она дома.
Совсем обленились коты.
Никто их не гладил. Не дёргал за уши.
Никто не тянул за хвосты.
Две куклы её, Паулина и Катя,
Устали в углу сладко спать:
- Сейчас их разбудим, накормим, оденем
И срочно отправим гулять!
Грустят в тишине медвежонок и ослик –
Им некому книжку прочесть….
Принцесса вернулась в своё королевство
И дел у принцессы не счесть!
